— Из тех ребят, которые проводят день за днем на тренировках, лишь единицы уходят в профессиональный спорт. Не спорю, для общего здоровья дополнительная нагрузка не повредит. Но вы не должны исключать того факта, что если ребята займутся профессионально борьбой, и неважно, какой, никто не исключает максимальных нагрузок и травм. Я говорю так, потому что сам прошел через это же.

Уставившись на мужчину, медленно кивнула. Конечно же, я не исключала обратной стороны блестящей медали...

— Я видел ребят, с которыми я тренировался и ездил на соревнования. Не все из них решили и во взрослой жизни заниматься профессионально спортом, как я. Многие даже жалеют о пережитых в юношестве сверхнапряженных нагрузках. Но это те нюансы, о которых вы должны знать и понимать.

Я вновь кивнула, уже расценивая его слова иначе. Он заботился о том, правильно ли я делаю выбор. Неужели действительно заботился? Мне подурнело, и я вдохнула воздух, наполняя легкие его парфюмом, с которым потихоньку начинала свыкаться.

— Поэтому и спрашиваю, осознаете ли вы всю ответственность принятого сейчас решения? И не против ли ваш муж и отец ребят?

— Не беспокойтесь, мой муж не против. Я в разводе, — отчеканила каждое слово, сохраняя на лице полуулыбку. Пальцы перестали подрагивать, и я их распрямила, демонстрируя ему то, что он там, по-видимому, как раз и искал — кольцо. То есть его отсутствие.

Не изменился. Он ни капельки не изменился…

Тренер кивнул и отвернулся, позволяя Маргарите Александровне продолжить говорить. Будто с моим ответом он потерял все внимание ко мне. Я стала неинтересна ему. А ведь тогда... Ох, не хочу думать! Не хочу вспоминать!

— Замечательно, — сдавленно произнесла Маргарита Александровна, заполняя своим приятным бархатистым голосом тишину. — Мы подготовим новый договор, согласуем расписание и вам, Мария Степановна, необходимо будет подъехать и подписать все бумаги.

— Конечно, — согласилась, старясь не выдавать своего волнения. — А теперь, если вопросов больше нет, я пойду? Заберу ребят домой.

— Да-да, — Маргарита Александровна подскочила и неожиданно замерла, когда из хрупкого кресла поднялся он.

— Я сам провожу, — произнес тоном, не терпящим возражений, но при этом настолько приятным, что растерялась не только я, но и девушка.

Распрощавшись, покрепче перехватила ремешок сумки и торопливо побрела к выходу, словно копчиком ощущая его взгляд. И почему копчиком? Разве не в спину обычно в таких случаях смотрят? Но возмутиться у меня не хватило ни смелости, ни желания оборачиваться. Он все еще пугал до мурашек.

Выбравшись за пределы директорского кабинета, я уставилась на мальчишек, которые были сосредоточены на телефоне. Мое появление они заметили лишь после того, как я заговорила, потребовав от них немедленно собираться и идти на парковку.

Антон подскочил первым и замер, посмотрев за мою спину. Да, зрелище, наверное, было пугающим!

— Поторапливайтесь, — произнесла спокойно, пусть внутри и клокотало от раздирающих на клочки чувств.

Андрей поднялся медленнее брата, но и он оказался ошарашенным тем, как позади меня неторопливо передвигался медведь. Ох! Ну почему именно сейчас в мою голову лезли подобные сравнения? Наблюдая за тем, как мальчишки собрали свои вещи и первыми вылетели из приемной в коридор, я осторожно оглянулась и решительно попыталась распрощаться, отделавшись от тренера.

— Я вас провожу, — улыбнулся он, проигнорировав мои слова.

Открыв рот, тут же закрыла его, попридержав желание возмутиться. Ведь я его чуть не сбила! И мне простили мою невнимательность на парковке, вместо того, чтобы оформлять ДТП и затаскать по судам, пытаясь отобрать все деньги, имущество и детей. Ох, ну и зачем я еще детей приплела?!