— Я…

— Думаю…

Оба виновато улыбнулись, Даниэль махнул рукой предлагая Барбаре говорить первой. Хоть он и чувствовал опасность длительного пребывания наедине с девушкой, но и чувство вины за обман и желание от неё поскорей избавиться также давило, требовало соблюсти хотя бы минимум приличий.

— Я понимаю у вас много работы, тер Даниэль, поэтому приказала слугам накрыть ужин, чтобы помянуть матушку, — Барбара робко посмотрела на Даниэля. Затаила дыхание, ожидая решение мужчины. Шёпотом добавила: — Если вы не против, конечно же. Вы и матушка… Мне жаль…

В этот момент Барбара должна была пустить слезу, но, как назло, слёзы не шли, только глухая злость на необходимость притворяться кроткой и понимающей. Барбара никак не могла понять, как такой сильный маг воздуха допустил, чтобы её брат упал с крыши? Зачем он вообще потянул Рэнди на ту проклятую крышу, да ещё и в грозу! Мать говорила, что Рэнди мог с возрастом стать сильнее Даниэля и сместить его из Совета.

— Прошу простить моё отсутствие. Дела не всегда могут ждать, — Даниэль врал и тихо ненавидел себя за это. В конце концов, девушка не виновата в ненависти своей матери, но ещё долго будет "ловить" его отношение к Нэнси. — Я поужинаю с вами.

Барбара мило улыбнулась, встала из-за стола и повела гостя, хотя нет, теперь Даниэль не гость, он опекун, в столовую. В комнате всё так, как и должно быть преобладание чёрного цвета: ленты, цветы, скатерть. Удивительно, но даже бежевые стены не смягчали угнетающую атмосферу скорби. Будто мало мрачности две кроваво-красные салфетки заставляли сердце вздрагивать от ассоциаций.

Даниэль помог Барбаре сесть и лишь после занял место, на которое девушка сразу ему показала, во главе стола. Опекун — отец и мать, поэтому его место только во главе стола.

— Нэнси была солнечным человеком, — Даниэль поднял бокал. Удивительно, но он помнил Нэнси любящей матерью, весёлой молодой женщиной влюблённой в жизнь. Он восхищался ею и иногда завидовал Рэнди, потому что он мог греться в её тепле, слушать ласковое журчание мелодичного голоса, видеть обожание в её серых, как грозовое небо, глазах. Даниэля родители любили, но не так. — В неё был влюблён весь Бларес, где бы ни появлялась Нэнси, вокруг сразу же становилось легко и светло. Пусть Великий дарует ей покой и встречу с семьёй.

Барбара смотрела на Даниэля и не могла поверить, что он знал её мать такой. Девушка была уверена, Даниэль ненавидит мать и хочет поскорее избавиться от неё и Барбары, чтобы стереть их род с лица земли.

Они сделали по глотку. Барбара ждала, когда Даниэль начнёт предъявлять требования и выставлять рамки дозволенного в его доме, но он молчал и ел. Буквально час назад Барбара была уверена, что не сможет сидеть с убийцей за одним столом, смотреть как он ест. А сейчас она заставляет себя опускать взгляд в тарелку, чтобы не любоваться точными, по-мужски скупыми движениями и изяществом истинного тера.

Даниэль заговорил, когда подали чай.

— Завтра я пришлю к вам несколько компаньонок, выберите подходящую вам.

— Компаньонок? Но зачем она мне в вашем доме?

— Думаю, вам лучше остаться жить в своём доме. А, чтобы тяжесть утраты не давила вы съездите отдохнуть в пансион.

— Как пансион? — Барбара вскочила, отбросила салфетку. — Я не хочу!

Даниэль сохранял невозмутимое выражение лица, поднялся. Как же Барбара хотела кинуть в него что-нибудь, лишь бы он показал эмоции.

— В последние годы вы никуда не выезжали, ухаживали за больной матерью. Барбара, вам не о чем волноваться: все расходы я беру на себя. Компаньонку найду. Поверьте, месяц в другой обстановке поможет восстановить силы и взглянуть на мир оптимистичнее. А когда вы вернётесь, мы займёмся поиском подходящего вам по статусу и магии мужа. У меня есть на примете несколько человек.