Он галантно кивает головой и выходит из гостиной.

Я ожидаю от папы чего угодно. Все зависит от его настроения. А оно, судя по всему, не очень. Ударит ли меня еще раз?

Со временем привыкаешь ко всем видам боли настолько, что теряешь любые другие чувства.

Отца я любила и люблю. И он меня тоже. Поэтому переживает. Поэтому не может сдержаться, когда я веду себя не так, как он ожидает. Впрочем, в последние годы между нами все было спокойно. Я старалась отца не злить, а он, чтобы не отвлекаться, откупался от меня счетом на кредитке. Он, конечно, расстроился, что я бросила учиться, орал на меня, что я позорю его и мою мать, о которой я, к слову, не особо что-либо знаю. Отец в подробности не вдавался. Все, что я знаю о ней — ее звали Мюриэль, она была из какого-то знатного рода, умная, образованная. И ее убили.

Именно поэтому мой отец, преподаватель университета в Глазго, взял оружие в руки и вышел на улицы. И теперь он — криминальный авторитет и держит в страхе город.

Но интересно, что сказала бы мать об этом всем, будь она жива?

И вот когда я бросила учебу — даже тогда отец вел себя гораздо спокойнее, чем сейчас, при одной лишь мысли, что Торен и я не только по болотам катались, но и занимались более интимными вещами.

Вернее, мы почти, и я хорошо помню ласки своего Торена, но почему это вообще должно заботить самого Алистера Грэма?

— Только потому что я дал слово Монтгомери, я тебя не трону. Но ходила бы у меня разукрашенная, пока мозги на место не встали, — отец морщится. Седая прядь из челки упрямо падает на лоб, но каждый раз отец поправляет ее.

— Причем здесь Монтгомери?! Как он здесь оказался? И почему он так нахально лез ко мне?

— Потому что имеет право. Ясно? — отец разворачивается ко мне спиной и пытается уйти.

— Подожди! Стой! Объясни мне, папочка! Ну, пожалуйста! Что здесь происходит? — я не могу сдерживать рыдания больше. Я хватаю его за руку, зная, что он меня оттолкнет.

Но он замирает.

— Папа…

— Семья Монтгомери мне однажды очень сильно помогла. Чтобы я смог сохранить самое дорогое, что у меня осталось, мне пришлось это самое дорогое отдать.

— Папа? — меня начинает трясти. Не может быть. НЕ МОЖЕТ БЫТЬ.

— Ты скоро станешь женой Дюка Монтгомери.

— Нет-нет, ты не можешь говорить серьезно.

Отец смотрит на меня блестящими глазами, с застывшими слезами, которых не было с момента смерти жены.

— Когда ты сообщила, что МакФэлан похитил тебя, единственное, что мне оставалось — обратиться к Монтгомери.

— Ты мог бы сам…

— Не мог! Не мог! — отец с яростью вырвал руку из моей ладони. — Выбери бы ты любого мужчину в этом городе, не было бы таких последствий. Но ты, дура глупая, повелась на МакФэлана!

— Что не так, отец? Что ты скрываешь? — надеюсь, что отец расскажет мне об оборотнях и я смогу его успокоить.

Но он выдает кое-что похуже:

— Торен МакФэлан действует в Глазго от имени МакАртуров*. Он часть их клана. А они убили твою мать, мою жену. Мюриэль погибла от лап одного из них! И МакФэлан, если узнает, кто твоя мать, не задумываясь убьет тебя!