Но на мой звонок наемник не ответил.

Я набрала Сеню — молчит.

Маму — нет ответа.

Папу — тишина.

Сашку — абонент не абонент.

Да что происходит?

— Тень! — закричала я, пугая случайных прохожих.

Конечно же, наемник не появился. Это было бы слишком хорошо.

Я вызвала такси, поставив оплату наличными. В клане займу деньги у родителей. Не время быть гордой и самостоятельной.

Конечно, я могла через боль подняться обратно, разбить копилку и наскрести мелочь на метро и на автобус, а потом долго ковылять до промзоны, где находится клан, но сейчас я отчетливо поняла, насколько это бредово.

Хотя раньше именно так и сделала бы, доказывая непонятно что непонятно кому.

Пока ехала, не переставала звонить всем, кого знаю. Но даже подруги из клана не отвечали, что раздувало плохие предположения до немыслимых размеров.

Что с Линой? Почему Тень смеялся как сумасшедший? Что за тишина связи?

Наберу Аленке!

С медоедкой, несмотря на разницу в возрасте, мы всегда были на «ты».

И ответила она на звонок сразу и коротко:

— Приезжай в клан, елы-палы.

Аленка же и встретила меня у ворот, расплатилась с таксистом и резюмировала:

— Пипец, елы-палы!

Я поблагодарила ее за помощь и согласилась. Фраза медоедки полностью отразила мое внутреннее состояние.

— Что случилось?

— Лина отравлена ядом Бродячих. Три раза останавливалось сердце. Сеня ее спас, елы-палы.

— Как?

— Подал идею поделиться кровью, елы-палы. Только его группа крови не подошла, а моя — да. Леон сказал, что теперь только от организма Лины зависит, справится она или нет.

— Но откуда появился яд Бродячих? Что произошло с Линой?

Аленка помрачнела.

— Тебе официальную версию озвучить или мои мысли, елы-палы?

— И то и другое, если можно.

Аленка молча достала телефон и включила видео. На нем мужчины пробирались в дом и рассказывали о страшных находках: платье пропавшей девушке, вещах известного наемника, а потом и вовсе нашли Лину. Подруга на видео почему-то была одета в мои вещи и была без сознания. Мужчины сняли ее синяки, сетовали на жестокость Тени, обсуждали его трусы. А потом в кадре появился и сам наемник. Это был действительно он. Убивал быстро, тихо, словно нож самурая.

Видео закончилось, когда Тень поднял телефон.

Мы с Аленой молча переглянулись. Все было понятно без слов.

— Я ни на секунду не поверю в то, что Тень похитил Лину, а не что пришел спасать.

— Очевидно, елы-палы! — воскликнула Аленка, а потом добавила убийственным тоном: — Но только для десяти сверхов. А вот все остальные верят в этот бред, елы-палы. Говорят, что Тень после расставания с тобой сошел с ума и пустился во все тяжкие. Что он собирает новый клан Бродячих. Что теперь его ничто не держит на пути добра и скоро весь мир оборотней сотрясется.

Я вспомнила Тень, его дикий смех и откинутую назад голову.

Нет, что бы это ни было, я не верю.

— Где Тень?

Аленка скептически посмотрела на меня:

— Ты же знаешь, что если он не захочет — его никто не найдет.

Нет. Я найду. Навещу Лину, поговорю с родными и разыщу его хоть на другом конце света.

В коридорах больницы витала атмосфера нервной надежды. И я сразу же поняла, почему моя семья не отвечала на звонки. Все дело в Саше.

Мама с папой держали брата в тесных объятиях рядом с дверью палаты. Судя по позе, увести брата оттуда не получалось — он упирался всеми силами. Мама терла Сашку по рукам, разминала пальцы, а папа обхватил его голову и удерживал зрительный контакт с сыном.

Со стороны этот жест казался поддержкой, но на самом деле он помогал брату взять контроль над ментальной силой. Папа, держа руки на висках сына, блокировал воздействием. Не знаю, как это работало, но с самого рождения остановить Сашу мог только отец.