Я не двигалась. Я смотрела прямо перед собой, осознавая его жёсткие слова.

Король протянул руку, поправил тяжёлый локон волос на моём плече. А потом, заставляя меня съёжиться, провёл кончиками пальцев по ключице, плечу, локтю, предплечью…

— Ваше величество, настоятельно не советую её трогать, — раздался сзади спокойный сильный голос.

Я узнала этот голос. Герцог Себастьян. Ну за что мне это?! Мало того, что король, так ещё и он?.. Так, спокойно! Он сказал королю, чтобы тот меня не трогал?

Оглянувшись, я увидела герцога рядом: высокий, широкоплечий, он стоял, глядя на меня сверху вниз. Его аристократическое лицо не выражало ни одной эмоции, взгляд был холоден и бесстрастен.

Я не сразу поняла, что он протягивает мне просторный мужской плащ. Я схватила спасительную ткань, торопливо накинула на голые плечи.

Герцог шагнул вперёд, задвигая меня себе за спину. Встал вплотную к королю.

— Себастьян! — широко улыбнулся король. — Всё же пришёл. А я думал, снова проигнорируешь меня.

— Здравствуй, Освальд, — спокойно ответил герцог, — я в любом случае бы пришёл. Я тебя глубоко уважаю и всегда готов встать рядом с тобой.

— Я вижу, как ты встал рядом со мной, — усмехнулся король. — Защищаешь дебютантку? С чего бы?

— Эта невинная девушка — родственница моего доброго друга. Я искал тебя, чтобы поговорить о делах. Но так уж случилось, что услышал твоё предложение для неё. Это недопустимо.

Я поглядывала из-за надёжной спины герцога на короля, пытаясь сообразить и осознать: герцог диктует королю, что допустимо, а что нет?! Кто он такой, вообще?

— Предложение недопустимое для дебютантки, согласен, — по красивым губам короля скользнула опасная улыбка. — А вот для блудницы, вполне себе отличное предложение. Я бы сказал, щедрое.

Герцог расправил плечи и, мне показалось, стал ещё выше. Его голос был наполнен властной сталью, когда он заговорил низким вибрирующим голосом:

— Вы ошиблись, мой король, когда приняли её за блудницу.

Ого! Меня аж проняло от потоков повеления, хлынувшего от герцога. Я поёжилась, на всякий случай оступив от него на шажок. Вопросы относительно этого загадочного герцога множились.

Король скрестил руки на груди и мягко улыбнулся:

— Ого, прям на «вы»… Однако. Зацепила тебя, да?

Герцог не ответил, а король, помолчав, усмехнулся:

— Друг мой. Её обнажённую красоту видело полдворца. Слухи уже разносятся быстрее лесного пожара в ураган. Её репутации конец. Размазана в пыль. Никто не возьмёт её замуж.

От жёстких слов короля мои глаза наполнились слезами, я их стёрла украдкой, отчаянно пытаясь сдержать новые потоки. Уже и не помню, когда последний раз плакала, после того, как смирилась с потерей родителей, пожалуй, ни разу. А сейчас…

Сейчас я едва сдерживала слёзы, слушая уверенный голос короля.

— Себастьян, это хороший вариант для неё. Лучший из возможных. Я её сделаю своей фавориткой, всем обеспечу, возьму под защиту от слухов и пересудов.

Герцог молчал, король смотрел на него и ждал. Моя надежда на хоть какой-то относительно благополучный исход развеивалась как дым. Пусть герцог явно крут, и чувствует себя уверенно, но он не будет перечить и открыто противостоять королю.

Хоть король и разговаривал, а я уже видела, с какой злостью он сжимает челюсти. Я отчётливо поняла, что у этих двоих давняя длинная история.

Я даже стала опасаться за герцога. Ведь король Освальд Третий, не зря прозван Злопамятным.

Его обоснованно боялись. Любимая игра короля — сделать хорошую мину при плохой игре, а потом тонко и незаметно размазать перешедшего ему дорогу тонким слоем под давлением продуманной, виртуозно просчитанной мести.