Если совсем честно, то в ответ на его предложение во мне начинают бороться два противоположных чувства. С одной стороны, очень хочется послать этого труса куда подальше и большее никогда его не видеть, а с другой… Я никогда не скрывала, что очень любопытна. То есть вот прямо патологически сильно и, осознавая эту свою особенность, наперед точно уверена: я же спать не смогу, если не узнаю, о чем «обо всем» он хотел поговорить. То есть, конечно, спать я не смогу какое-то время, а не всю жизнь, но при моей работе и постоянных нервах с Червинским крепкий здоровый сон необходим мне как воздух.
— О многом… - делаю вид, что размышляю над якобы глубоким смыслом этой расхожей фразы. – Может, хоть намекнешь?
— Я бы не хотел обсуждать это по телефону, - уклончиво говорит Егор.
Ну, я особо ни на что и не надеялась – он всегда был таким: любил пустить пыль в глаза, а по факту чаще всего все сводилось к какой-то фигне. Правда, пару раз из таких сюрпризов получались прекрасные поездки и шопинги.
— Хорошо, я буду свободна через пятнадцать минут.
— Ты в офисе?
Почему-то мне кажется, что в этот момент он немного нервничает. Боится снова встретить соперника и на этот раз оказаться жертвой его угрозы? Ничего не могу с собой делать: живо представляю, как Червинский наклоняет умника в позу сломанной сосны, берет букет, злорадно посмеиваясь над обилием шипов на стеблях, и…
— Вера? Вера, ты тут? – волнуется Егор.
— Да, прости, немного задумалась – сам понимаешь: работа, дела, куча важных документов, которые порой просто… как шип в заднице.
Я прислушиваюсь, но в ответ никакого трагичного вздоха. Только тишина.
— Да, я в офисе, но мне нужно зайти в магазин, и мы можем встретиться возле метро.
Мы согласовываем ориентиры и договариваемся пересечься через сорок минут, но когда я прихожу на место чуть раньше назначенного времени, Егор уже ждет меня. Я даже притормаживаю, разглядывая его со стороны, пока он топчет снег возле машины.
Все же… Хм… Не знаю, может, всему виной его ужасное поведение и трусость, или снова постаралась аппетитная задница Червинского, но прямо сейчас я в упор не понимаю, почему считала Егора красавцем: да, он довольно высокий и стройный, но на фоне Бабника - скорее «щуплый и средний». И если вот так же сзади смотреть на Червинского, то за одни только плечи засранцу можно простить если не все, то многое. Задница, опять-таки.
— Вот черт, - бормочу себе под нос, быстрым шагом направляясь в сторону Егора. – Я стала фанаткой капота Червинского. Срочно нужно принять таблеток для мозга: кажется, у меня начали выравниваться извилины.
На этот раз Егор с орхидеями: мне даже жаль маленький букет, потому что на улице конкретный минус, и бедные цветы могли бы все это время просто лежать в машине. Он что – всегда был таким тугодумом или это у меня глаза открылись?
— Привет. – Я становлюсь рядом и стараюсь не замечать, как Егор поглядывает на часы. Даже если бы опоздала – а я не опоздала! – это очень некрасиво с его стороны. Многовато проколов на квадратную минуту времени.
— Привет, Вера. – Егор протягивает цветы и помогает мне сесть на соседнее с водительским место. – Выпьем кофе и поговорим.
— Без проблем.
Что-то прямо… без огонька.
16. Глава шестнадцатая: Вера
Глава шестнадцатая: Вера
На самом деле все печальнее некуда.
Во-первых, всю дорогу д кафе я только то и делаю, что глазею на руки Егора, и все больше убеждаюсь, что и по рукам он конкретно проигрывает моему «женишку». То есть совершенно проигрывает: у него какие-то вялые пальцы, и я понятия не имею, как это. Ну, вот просто вялые и все. Ни тебе красивых вен, ни мозолей от штанги. Тоска смертная, а не руки. Если притронется, то ощущения будут, словно пышечку приголубила. Бррр…