Надо с этим завязывать. Фантазии, конечно, хорошо, но вот так скрываться от самой себя – никуда не годится. Я привыкла жить с уверенностью, что поступаю правильно, и конфликты с собственной совестью мне совсем ни к чему. Как ни к чему короткий и бесперспективный роман. С Романом. Как бы шикарно он ни целовался и какие бы сны ни мучали меня после этого.

***

Судьба, наверно, все же решила сжалиться надо мной. Я вряд ли бы выдержала новые нападки со стороны коллег, а особенно Вероники. Вздумай она снова хотя бы косо посмотреть в мою сторону, не уверена, что смогла бы сдержаться. Слишком насыщенными оказались последствия. Но брюнетка по-прежнему вела себя довольно тихо. Видимо, все же поняла, что перестаралась со своими пакостями.

Ну хоть что-то хорошее случилось после вчерашнего и ночного сумасшествия. Я работала почти спокойно. Почти – потому что напряжение со стороны все же ощущалось. Но это и понятно, я знала прекрасно, что в одно мгновенье такие проблемы не решаются, и нельзя внезапно подружиться с теми, с кем еще вчера враждовал. Да и, честно признаться, совсем не горела желанием дружить, например, с этом противной Вероникой или ей подобными. Но то, что в отделе есть и хорошие девчонки, с которыми у меня наверняка может получиться найти общий язык, я не сомневалась. Пройдет время – и все уляжется, и они поймут, что я им не конкурентка. Что лучше трудиться сообща и тогда всем станет намного проще.

Правда, подобного оптимизма в личной жизни определенно не хватало. Я старательно занималась переводом, уткнулась в бумаги, изо всех сил пытаясь сосредоточиться на текстах, но взгляд то и дело обращался к лежащему неподалеку на столе телефону.  

Ждала, что Роман позвонит. Не собиралась отвечать или, наоборот, проговаривала колкие и даже злые слова, которые произнесла бы, чтобы отвратить его от меня. И все равно ждала. Но прошло утро, наступил обеденный перерыв, а экран сотового оставался темным. Алька отсыпалась перед ночной сменой, другими знакомыми, которые могли бы позвонить, я пока не обзавелась. А он… он как будто специально дразнил меня. Ведь наверняка знал, что я думаю о нем. И после того, что устроил ночью, мог хотя бы из приличия объявиться.

Впрочем, о каком приличии могла идти речь? Он заставил чувствовать меня похотливой самкой, вытащил наружу все мои самые грязные желания, а я тут размышляю о каких-то нормах поведения с его стороны? Смешно. И похоже, что единственные нормы, которым он следует, – те, что установил сам.

Я вздохнула, четвертый раз правя одно и то же предложение. Надо сосредоточиться. Текст на бумаге передо мной – вот, что сейчас важно. Моя карьера и будущее. Исключительно профессиональное. А все остальное, семья, дети – потом.

Не выдержала и прыснула, внезапно понимая, какие нелепые мысли приходят мне в голову. Семья и дети? Я ведь невольно соотнесла эти понятия с образом Романа. А более неподходящего человека для роли мужа и отца трудно было себе представить.

Конечно, я, как любая девушка, мечтала о семейном уюте, который обязательно будет… когда-нибудь. И в роли мужа видела кого-то, похожего на отца. Добродушного весельчака-трудягу, фактически живущего ради близких.

Я не помнила, чтобы когда-то наблюдала проявления страсти между родителями. Они, безусловно, любили друг друга. Заботились друг о друге и о нас с Алькой. Почти никогда не ссорились. Но я не разу не встречала, чтобы в глазах отца, когда он смотрел на маму, было что-то подобное той стихии, что бушевала во взгляде Романа. Родители даже спали отдельно большую часть времени. Отец работал по сменам, возвращался поздно, а маме нужно было вставать чуть свет. Разные кровати никогда не удивляли ни меня, ни сестру, ведь мы действительно были дружной и любящей семьей. А вот из Ромы такой заботливый семьянин вряд ли получился. С его-то принципами «ничего серьезного».