- Эрика, ты упряма, хуже осла! – пробубнил филин. – Тебя проще заставить пойти со мной, чем уговорить!

- Заставить? – рассмеялась я, представив, как эта облезлая птица пытается поднять меня в воздух за лямки рюкзака.

Не успела вдоволь насмеяться, как пришлось притихнуть: необычно яркая вспышка молнии ослепила на миг, а потом гром грянул неожиданно близко и громко, даже на какое-то время заложило уши.

Это отвлекло меня от главного: Сильвер отпустил рюкзак. А спустя миг появился передо мной, но не так близко, как прежде, а на безопасном расстоянии.

Ослеплённая светом молнии, я не сразу заметила, что Сильвер сжимает в когтях.

- Итак, мы посмотрим, кто стонет, Эрика! – заявил филин безапелляционно. – Мы посмотрим и продолжим путь!

- Да не пойду я никуда! – возмущённо воскликнула я, глядя в глаза Сильверу: с расстояния они совершенно не пугали. – Я иду искать Дремучий Лес Отшельников, чтобы спастись, а ты предлагаешь мне рисковать, бессмысленно и необоснованно! Друг называется! – надулась и отвернулась, краем глаза следя за птицей. Может, в нём проснётся совесть?

- Как твой друг, я как раз и сделал этот риск осмысленным и обоснованным! – парировал он, и я не совсем поняла суть. – Посмотри, что у меня? – он посмотрел на свои лапки, и я проследила за его взглядом. Он смотрел на… карту! Ту самую карту, что лежала в моём рюкзаке и без которой мне точно никогда не отыскать дорогу в нужный Лес!

- Ах ты! – я ринулась к нему, желая отобрать карту, но филин отпрянул и взлетел повыше, чтобы я точно не допрыгнула.

- Давай же, не занудствуй! – уговаривал Сильвер. – Всё равно вариантов у тебя нет! За мной!

И, не дожидаясь ответа, полетел в сторону, мигом затерявшись меж деревьев.

- Мне не видно тебя! – крикнула я ему.

- Гроза приближается! – отозвался он, и я метнулась на голос. – Скоро вспышки молнии станут частыми, и ты сможешь видеть всё куда лучше, чем я! – дал позитивный прогноз он и добавил: - Но не надейся, что я дам тебе возможность воспользоваться этим преимуществом!

- «Возможность воспользоваться этим преимуществом», - презрительно передразнила я его. – Ненавижу тебя! Так и знала, что не надо брать с собой кого попало!

- Не отставай, Эрика! – поторопил филин, и я, скрипя зубами от злости, помчалась за ним.

Он оказался прав, и вскоре молнии стали вспыхивать чуть ли не постоянно. Филин замедлил полёт, чему я несказанно обрадовалась: заброшенная часть парка оказалась почти непроходима. Видимо, здесь сажали деревья, которые считались красивыми и декоративными, а потому требовали постоянного ухода. Теперь же, разросшиеся, они имели странные формы, обломанные ветви и расщепленные от времени стволы. Погибшие деревья иссыхали, но оставались стоять, занимая место. Они отчего-то пугали меня своими мёртвыми силуэтами без коры, выбеленными ветрами и дождями. В свете молний такие деревья казались молчаливыми стражами леса, которые ловили меня своими руками-ветками, но те с печальным хрустом обламывались, поскольку стали хрупкими за долгие годы.

Поскольку деревья казались одушевлёнными, мне каждый раз было неудобно перед ними, за то что я ломанулась в эти дебри и теперь не только нарушала покой этих мест, но и ломала руки-ветви этим многолетним немым стражам. Я неизменно оглядывалась, словно извиняясь, когда очередная ветвь с хрустом падала на землю, зацепившись за меня или за мой рюкзак.

Сильвер держался высоко, но старался находиться в тени густых крон, чтобы молнии не так слепили его. Из-за того, что он скрывался от молний, мне порой было нелегко заметить его, и тогда он подавал мне знаки, крича: «У-ху!» В такие моменты он походил на самую обычную птицу, и это меня забавляло и как-то разряжало обстановку, поскольку в этом диком парке стало неожиданно неуютно.