Расторопные Баженовские слуги уже повели моего Белого в добротные конюшни, где, я знаю, моего коня накормят до отвала отборным зерном, тщательно вычистят его шкурку и расчешут волосок к волоску хвост и гриву моего коняги. Белый любит останавливаться у Бажена, вон как шустро чешет знакомой дорогой, довольно кося блестящим глазом цвета жжёного сахара.

Навстречу высыпает развесёлая ватага во главе с Бронеславом, играющим роль верного коня малышки Эллейны, Баженовской дочурки. Девчушка ровненько сидит на шее у Бронеслава, время от времени подгоняя его маленькими крепенькими пяточками.

-Здорово, бро, заждались тебя, -Святослав в свою очередь легонько хлопнул меня по плечу. Хорошо, что я знаю своих друзей как облупленных, иначе от такого дружественного хлопка без подготовки можно и на ногах не устоять.

-Дорогому гостю в баньку да за стол, -приветливо улыбается Мирослава, самая радушная хозяйка из всех мне известных. Честно сказать, с некоторых пор всякий раз сдерживаю себя, чтобы в ответ не пошутить примерно в таком духе, мол, в баньку, да в печку.

Собственно, с тех самых пор, как Славен дал мне первый допуск к информации о ценнейших, как он выразился, сокровищах империи. Для Славена ценнейшими сокровищами империи являются люди с необычными способностями, в ней проживающие.

Так вот, Мирослава, красивая, милая мать семейства и верная жена, занимает в этом сверхсекретном списке далеко не последнее место. Редкому ведьминскому дару Мирославы, действительно, равные если и найдутся, то таких будет весьма немного. Хотя на вид ни за что не скажешь.

Мирослава очень скромная и милая, даже красива какой-то милой и спокойной красотой. Хотя иногда у неё, конечно, проскальзывают отрывочки из вот таких, чисто ведьминских оборотов. Никто не замечает, конечно. Да и я бы не заметил, если бы не знал.

Хотя муж Мирославы, Бажен, переплюнул даже её и намного. Славен его нашёл совершенно случайно, за что до сих пор не устаёт благодарить Создателя. Нашёл благодаря Лучезару, своему другу юности, подозреваю, весьма бурной. И по совместительству с недавних пор непосредственному начальнику Бронеслава, моего друга юности, думаю, несколько менее бурной, нежели у наших стариканов.

Дело было довольно давно. Как-то раз Лучезар изгонял нежить из очередного очага прорыва, да перенапрягся и растратил резерв практически полностью. Ему бы из очага-то убраться подобру-поздорову на этом моменте, законсервировать очаг из остатков резерва и спокойно ждать помощи, которая уже была в пяти минутах портала. Да даже если бы и не была. Просто мог подождать заполнения резерва, в крайнем случае.

Собственно, он так и собирался, но, как назло, из прорыва полезла какая-то мелочь, которую Лучезар решил прихлопнуть напоследок. Это потом уже все узнали, кстати, с помощью Бажена, что эта самая мелочь как раз и есть самое опасное порождение бездны. А тогда прибывшая помощь обнаружила Лучезара не только без резерва, но и без жизненных сил, то бишь за гранью.

Рядом валялась довольно обессиленная и потрёпанная, но всё ещё живая мелочь, упокоить которую удалось лишь с третьего раза одному из сильнейших наших герцогов, отцу Бронеслава, кстати. Примчавшийся тогда же Славен, пытаясь вдохнуть хоть частицу жизни в Лучезара, сам едва не последовал за оным, но всё было бесполезно, мертвее подданного, чем Лучезар, в тот момент у Славена не было.

Славен погрузился в горе потери, друзья-родственники-ученики туда же, поднять Лучезара никто не может, хотя такого рода волшебники в нашем королевстве имеются, и неплохие. Но все они в один голос твердили, что, дескать, поднимать не за что, ни одной нити живой в оном теле не осталась. Ну что, не на земле же его держать, душу мучить. Уже обмыли этого Лучезара, в тряпицы завернули, всё как полагается, завтра земле предавать.