Подростки, ошеломлённые и напуганные, вглядывались в незнакомое место. Михеля охватило фатальное безразличие. Всё же нашли. Просто играют с ними. Не торопятся. И он ничего не может с этим сделать. Кири била мелкая дрожь.

Может, портал снова открылся случайно? Бывает же, что пространственные артефакты сбоят и срабатывают сами по себе. Или то рыжее чудище снова решило поохотиться именно здесь, будто в других местах ей дракков мало…

Нет. Не случайно, обречённо понял Михель, когда в кабинет на той стороне бесшумно вошёл старик и тихо щёлкнул рычажком странного вида оружия. Вроде пистоль, но какой-то маленький, несуразный и совсем простой.

– Выходите медленно, по одному и с поднятыми руками, – прокаркал старик. – Тогда я вас не трону.

И Кири не выдержала, неумело стрельнув сырой магией в старика… Промазала. Яркий свет в кабинете моргнул и погас, зажёгся другой – тёплый и тусклый. Старик немедленно выстрелил в потолок, предупреждая их дальнейшие действия.

– Выходите по одному, – ещё раз резкими рваными словами выплюнул старик.

А после заговорил на непонятном языке. Заставил Кири показать Тойтс. Артефакт, вот что его интересовало. Заберёт, как пить дать. Саму Кири вернёт домой. Родителям, сам сейчас сказал. А его, Михеля, наверняка положит здесь же… Кто будет разбираться, от чего парень внезапно помер? Хотя нет, вроде бы пока только тюрьмой угрожает. Говорил старик понятно, только выговор у него был странный – резкий, быстрый.

А дальше старик повёл себя странно. Семейную реликвию не отобрал. На Кири смотрел с жалостью. А потом и вовсе опустил свой маленький чёрный пистоль и спросил нечто совсем уж невообразимое:

– Давно ели?

Еда была вкусная, но тоже странная. И кухня. Да и всё остальное жилище. Кухарки тут, по-видимому, не водилось, либо та взяла выходной, потому что старик сам подавал еду. Собственноручно взял кастрюлю из одного шкафа, разлил по тарелкам суп, переложил их в другой шкаф, а подал еду уже горячей. И не скис же суп; а кто знает, когда его кухарка варево затевала?

– Ну, долго в гляделки играть будем? – каркнул он. – Ешьте.

Кирен незаметно поднесла артефакт к густой похлёбке, но Тойтс опасности не увидел. Травить вроде не собирается. Суп был вкусный, наваристый.

– А теперь, деточки, я буду спрашивать, – взгляд у старика снова стал цепким, суровым. – Соврёте – мигом пойму. У меня глаз намётанный. Так как вас угораздило туда забраться?

Михель сразу ему поверил, что он способен распознать ложь: один глаз у старика был подёрнут мутной белёсой плёнкой. Дознаватель, как пить дать. Те специальные линзы-артефакты в глаз вставляют, Михель о таких слышал. И ответил как есть.

– В Нетте нам взломщик подсобил, – тихо ответил Михель, поняв, что нет смысла отпираться. Пистоль, что старик держал напоказ на столе, бил быстрее и точнее, чем его и Кири магия. – Так Кирен смогла забрать Тойтс. Потом бежали. Через Эбендорф. Чёрт, мы же были так осторожны… Потом через Эттсен. И через другие места… Я не понимаю, как вы смогли нас обнаружить. Но раз уж смогли…

– Так, по порядку, – оборвал старик. – Взломщик в нете – в сети, то есть? В общей? В местной? «Тойтс» – это что? Я ваш молодёжный жаргон не понимаю.

– Ключ, – обречённо добавила Кири.

– Ключ… Toets? – нахмурился старик. – Кто-то ещё пользуется староэрманским? Вот же затейники-шифровальщики… Сумели же подобрать, будто заранее знали… Ладно, «Абендорф» понятно – отмычка номер один у хакеров, от неё защита имеется. А Этсин – что такое?

Старик говорил непонятно, а спрашивал совсем уж очевидные вещи.