Выбора, куда поступать после школы, у меня не было. Естественно, в наш педагогический. Сдав летнюю сессию, я на все лето уехала в лагерь вожатой. Очевидно, речка, солнце и постоянная ответственность за детей сделали из меня почти куколку. Я загорела, постройнела и, как мне показалось, вылечилась от своей любви. Типа – с глаз долой, из сердца вон. Мы и так на тот момент редко виделись – он уже два года, как перебрался в Москву. Говорил, что учится на экономическом, но больше о помощи не просил. Хотя в любом вузе есть определенное количество гуманитарных предметов, и не думаю, что он загорелся желанием самостоятельно писать никому не нужные рефераты…

Я даже представляла, как увидев Захара, просто улыбнусь ему, так уверенно и независимо, на его дежурное: «Как дела, Мышонок?» отвечу – «Замечательно!» И пройду мимо, не умирая от желания подольше подышать с ним одним воздухом. Гордо неся свое подтянутое тело, на которое уже, между прочим, некоторые и облизывались.

Ага-ага!

Мы встретились. Причем совершенно неожиданно. В торговом центре, где я собиралась купить себе новые кроссовки, взамен убитых в лагере. Мы столкнулись нос к носу на выходе. Мой кумир, как лучший в мире племянник и единственный наследник, закупал для тети продукты в супермаркете.

- Мышонок?! – Захар недоверчиво присвистнул. – Да ты красавица!

И мое сердце, как хорошо размятый пластилин в теплых руках, снова превратилось в ждущего своего хозяина Хатико. Одно слово и моя воображаемая отстраненность рухнула. Вместо отрепетированного уверенного взгляда и обворожительной улыбки я снова превратилась в испуганного суриката, застывшего столбиком.

- Привет! – выдавила я и, мельком взглянув в его пронзительно голубые глаза, тут же зачем-то полезла в сумку. Наверно, надеялась там найти поддержку. – Давно тебя не видела.

- А ты где пропадала? Я летом пару раз наведывался к тетушке, твоя ба сказала, что ты работаешь. Давай сейчас продукты закину, и мы погуляем?

Кроссовки? Да я не только забыла, что пришла за ними! Я почти забыла, как меня зовут, настолько все в мире стало неважно!

Мы гуляли в парке, ели мороженое, и я удивляюсь, как не спотыкалась на каждом шагу. Ведь я ног под собой не чуяла!

И на этом сказка не закончилась.

- Мышонок! Поехали со мной? – предложил он в конце нашего рандеву.

- Куда? –я едва произнесла пересохшими губами.

- В Москву, - просто ответил он, будто речь шла о реферате. – У меня квартира. Я зарабатываю достаточно, чтоб содержать свою девушку. Ты ни в чем не будешь нуждаться.

Мне хотелось ущипнуть себя. Эйфория накрыла меня облаком, непробиваемым для здравого смысла, который настороженно насупился. Я же никогда в жизни не мечтала быть содержанкой! Ни в чем не нуждаться – да. Бабуля меня не баловала, и я была лишена многих маленьких радостей, доступных большинству сверстников. Она всегда говорила, что знания за плечами не носить и главное приданое девушки – это ее душа, ум и то, что она умеет.

Поэтому я закончила музыкальную школу и художку. И редкие поездки были только в Москву и Петербург. И естественно – исключительно для посещения музеев и исторических мест.

Я нечасто щеголяла в обновках, и, конечно, хотелось что-нибудь красивое вместо практичного. Но поскольку парня у меня быть не могло по определению, я не особо страдала. В конце концов, даже если я каждый день меняла бы брендовые шмотки, для Захара я все равно была бы в шапке-невидимке. А кроме него мне никто не был нужен. Да и без Захара я не очень была заточена под материальные ценности.