- Ой, да она все время орет. Ты же ее папочка, вот и успокой малявку. И не мешай мне мимику отрабатывать, у меня завтра съемки утром.

Утром, это когда уже солнце в зените, жуткая рань для моей жены, постоянно лается со своим агентом, чтобы переносили съемки на вечер. Хочется закатить глаза, эта «фотомодель» так «востребована», что лопнет скоро от своей значимости. На деле же, ее папашка приплачивает агенту, чтобы тот устраивал ей съемки, а потом втюхивал неказистые фотки в глянцевые журналы, опять же не бесплатно. Что не сделаешь, чтобы любимая дочка не капризничала?

Бросаю портфель в кабинете и быстрым шагом прохожу в детскую, моя маленькая Алиша уже на свеклу похожа, рыдает давно, видимо, как няня ушла.

- Ну-ну, моя маленькая… тшш-ш… - вытаскиваю малышку из кроватки, обнимаю маленькое тельце, судорожно вздрагивающее от всхлипов. – Ну все, я пришел.

- Па-па… - маленькие ручки обнимают за шею, и я плавлюсь от нежности к любимой крошке. – Мама пать…

Маленький пальчик показывает на кроватку. Понятно, мамашка спать уложила в пять часов вечера, чтобы не мешала. Страшно подумать, что было бы, если бы я задержался на фирме. Но сегодня был спокойный день в бизнесе и как знал, взял работу на дом.

- Аися гуять… - лепечет дочка, показывая на окно, где осеннее солнце уже клонится к закату.

- Да, сейчас оденемся и поедем гулять, моя кроха.

Няня отпросилась к врачу сегодня, ушла с обеда, оставив ребенка на мать, которой на дочь вообще наплевать. Ладно, отложим разборки на вечер, а пока одеваю малышку, повезу ее в торговый центр, там и накормят в детском уголке, и малышня есть, с которой Алиша любит играть. Частенько езжу туда с дочкой, нравится возиться с ней и наблюдать, как общается с другими детьми.

- Пате, - лопочет, тянется к шкафу. Ну как же, маленькая женщина, платья любит, даже выбирает.

В этот раз надеваем белое, в пышных рюшах. Соображаю прическу на светлых кудряшках, Алиша молчит, сопя разглядывает пухлые пальчики. Мое маленькое счастье…

Ее появление на свет стало для меня настоящим чудом. Эта кроха самое драгоценное, что есть в моей жизни. Ее настоящая мать предала меня, изменила с моим двоюродным братом, сам застал ее с ним и прогнал навсегда. Но милое лицо до сих пор в памяти, жжет огнем. Любить не перестал, даже спустя три года.

Я знал по рассказам Полины, что сестра ее работает в центре репродуктологии, имеет дело с забором яйцеклеток у доноров-женщин. Решил отомстить изменщице, заиметь от нее ребенка и вырастить сына или дочь без ее ведома. Нашел ее сестру, заплатил немалые деньги, чтобы она уговорила сестру сдать биоматериал, а потом нанял чужую женщину, которая стала суррогатной, родила мне Алину.

Попутно я женился на дочке отцовского партнера по бизнесу, тупой до невозможности. Мне не стоило больших усилий уболтать ее самой не рожать наследника, которого просил ее отец. Просто обрисовал ее испортившуюся фигуру, и та с радостью согласилась на суррогатное материнство. Даже яйцеклетку отказалась сдавать, что мне оказалось на руку, я хотел устроить подмену. Не нужен мне ребенок от этой женщины. Нужен от той, которую люблю.

Недавно тесть попал в клинику с инфарктом и снова запел свою песню – Алина девочка, а ему нужен наследник, мальчик, которому он отпишет все свое состояние. Что за бред? Какая разница, кому отписывать?

Знал бы этот состоятельный индюк, что Алиша не внучка ему по крови, взбесился бы. Жена уезжала «рожать» в Швейцарию, вернулась уже с дочкой, которую на дух не переносит.

- Это ты ее отец, мне она никто! – вопит постоянно, приходится постоянно напоминать, кому наследник нужен был.