Я будто себя увидела. Именно так выглядела на детском фото, сделанном в далекое предновогоднее утро, перед детсадовской елкой.

Я пыталась выкинуть из головы, не думать, во что превратилась моя яйцеклетка, которую сдала когда-то по просьбе сестры. Сейчас я вижу это… Она превратилась в малышку, которая так похожа на меня, и ее воспитывает мужчина, поверивший в сплетни, опорочившие меня, разбившие нашу любовь.

Они уходят, и я будто теряю нить с реальностью, паника накрывает меня с головой, хочется кричать от отчаяния. Склоняюсь над своими коленями и утыкаюсь в куртку, беззвучно воя. Моя малышка… Не я родила, но я ее мать. А он отец.

Матвей Стужев. Первая моя любовь, засевшая занозой в сердце. Первое разочарование в жизни, первое поражение, после которого едва смогла собрать себя воедино. Но трещины остались, и сейчас будто слышу характерный хруст, снова ломаюсь по старым трещинам, как бы не осыпаться тут же…

- Поль, ты че, спряталась от меня? – как сквозь вату доносится смех племянника. – А я тебя все равно нашел! Поля, а пойдем мороженое есть? А ты мне купишь чипсы? Ну пойдем уже!

Малыш тормошит меня, а я не могу поднять голову, чувство вины давит на плечи. Зависть и ревность перемешались и ядовитым коктейлем разливаются по венам.

Не я родила… не я воспитываю свою малышку… не с ним…

2. Глава 2

Ладно Антошка со мной, он смышлёный малыш, и знает, какая его мамочка тиран. Я бы так и ушла без покупок, мысли совсем не о том сейчас, но племянник укоризненно качает светловолосой головой и показывает пустую хозяйственную сумку:

- А продукты где? Нам без них домой нельзя, мама заругает.

- Да… пойдем в продуктовый отдел, - хватаю свою куртку, оглядывая пространство вокруг. Матвея с коляской не видать, выдыхаю и плетусь за мальчуганом.

- Ну вот куда ты, Поля? – стоит и снова укоризненно смотрит. Не понимаю, что не так. Антошка деланно вздыхает и отбирает у меня сумки, запихивает в камеру хранения, потом протягивает ключ, но оглядывает мою персону и прячет его в свой карман, ворча:

- Потеряешь еще. Ничего доверить нельзя, ох уж эти взрослые, как сонные мухи. Ну куда ты пошла опять? А тележку? Я в руках все эти ваши майонезы понесу чтоль?

Боже, кажется еще один тиран растет, такой же командир. Хватаю тележку, приглашаю малыша покататься, но тот хмурится и возвещает – я не маленький уже! И ничего, что мне едва до пояса достает.

Сестра уже дома, когда мы возвращаемся, отдаю ей сумки и советую самой разобраться с ними, вроде все по списку купила. Антошка сбегает в детскую, зажав в руке новую раскраску, и вопя, какие там классные тачки, сейчас как разукрасит. Он вызывает у меня улыбку, шустрый малыш, который скрашивает нашу с сестрой одинокую жизнь.

- Поль? Случилось чего? На тебе лица нет, - Ирка поворачивает меня к себе и внимательно разглядывает.

Я уже начинаю сомневаться, может и правда мое лицо испарилось. Не удивительно, я его так драла пальцами от отчаяния.

- Устала просто, отстань, - направляюсь в свою комнату, собираясь терзать подушку, устраивая ей потоп, вспоминая свою первую красивую любовь. И неудачную до ужаса.

- Ну отдохни. Завтра завершите опыты и результат Любимову на стол, он ждет, - кричит, когда я уже наполовину в своей комнате.

- Угу… - киваю в ответ и закрываю дверь.

Перед глазами стоит Матвей, но почему-то не тот, которого видела сегодня, такого солидного и взрослого, а того, который прогнал меня дождливой осенней ночью. Стройный, одетый в обычную серую футболку и джинсы, и ничем не выделялся из толпы бедных студентов. И только спустя месяц я узнала, что он из богатой влиятельной семьи. Любовь не выбирает, кто богат, кто беден.