— Это ничего не меняет.

— А если я скажу, что люблю тебя?

Я промолчала.

— Лер, я люблю тебя. Давай попробуем всё собрать. Ну прости меня.

Я положила конфеты на стол, букет сверху.

— Лер… — Рома подошёл ко мне почти вплотную.

— Чего тебе не хватало? — спросила, подняв голову. — Чего было не так в наших отношениях? Почему ты решил мне изменить? Объясни мне, Ром.

— Так получилось.

— Так получилось? Я это уже слышала.

— А что мне тебе ещё сказать? Мне ты нужна, больше никто.

— Тогда почему ты уложил в койку эту свою Камилу?! Почему?!

— Да не знаю я! — рявкнул Рома. — Это был момент. Мне нахрен оно было не нужно!

— Момент? Твои новогодние сторис тоже момент? Не слишком много моментов? Я видела, как ты обжимался на Новый год, не делай из меня совсем уж дуру!

— Я не делаю из тебя дуру. С Аидой у меня ничего нет и не было. Она работает на меня, на этом всё.

— Не слишком много красивых женщин на тебя работает?! — осведомилась я язвительно.

— Какая разница, сколько их работает. Меня интересует только одна красивая женщина. Моя жена.

— Я тебе не жена. Если ты меня имеешь в виду, конечно.

Взгляд Ромы стал тяжёлым. Он взял меня за руку, и я хотела выдернуть её, но не выдернула. Что заставило меня остаться в опасной близости, не знаю. Запал иссяк. Больше не хотелось ни упрёков, ни ругани. Хотелось раскрыть конфеты, заварить чай с чабрецом и поставить цветы в воду, а потом сесть с Ромкой рядом на диване и укутаться его объятиями, как когда-то.

— Давай попробуем ещё раз.

Он мягко потянул меня на себя. Положил ладонь на спину между лопаток.

Хныканье из радионяни отрезвило.

— Твой сын проснулся. — Высвободившись, я почувствовала Ромино недовольство.

Дениска заныл сильнее, и я поспешила в детскую. Рома пошёл за мной. Я вытащила малыша из кроватки и стала успокаивать. С каждым днём получалось всё лучше и лучше, но сегодня затихать Денька не хотел ни в какую. Утром я дала ему фруктовое пюре, и что-то пошло не так, хотя до этого он ел его.

— Ну что ты? Тише… — покачивая, прошептала я.

В ответ он зашёлся ещё громче.

— Ладно, разбирайся, — сказал Рома. — Похоже, это надолго.

— Ром, почему ты так относишься к своему сыну? Я не понимаю. У меня вообще чувство, что ты что-то недоговариваешь.

Уходить Рома передумал. Вместо этого молча подошёл и забрал рыдающего Дениса. В его руках он казался ещё меньше, а Ромка, наоборот, сильнее. Несколько раз он качнул малыша, и тот, на удивление, стал плакать тише.

Рома мрачно посмотрел на меня.

— Что не так, Ром? — спросила с нажимом. — Если ты не хотел воспитывать Деньку, мог отвезти его родителям Камилы. Уверена, они бы забрали его. Что ты от меня скрываешь?

— Ничего я от тебя не скрываю, — ответил он резковато, только усилив мои подозрения.

Я ещё немного посмотрела на Рому и Дениса. На руках отца он почти перестал плакать, только недовольно хныкал.

— Я пойду цветы поставлю, — сказала тихо, боясь, что Денис снова разревётся. — Жалко будет, если завянут. Очень красивые. Спасибо, Ром.

Рома посмотрел на меня.

— Не за что.

Я помедлила.

— Может… Давай посмотрим какой-нибудь фильм? Я заварю чай с чабрецом и принесу в гостиную. Как тебе?

— Это значит да? — Он так и вцепился в меня взглядом.

— Это значит, что мы посмотрим кино, Ром. Ничего больше.

***

Удивительно, как Роме не пришло в голову включить в договор пункт относительно моих перемещений в пространстве. Видимо, счёл, что, привязанная к ребёнку, я далеко от дома не отойду. В принципе, он был прав. Но от замкнутости я постепенно начинала сходить с ума. Вариант был только один: взять Дениску и поехать к Маринке. Хоть какое-то разнообразие.