– «Дам коня, дам кинжал, дам винтовку свою….»

Вот про винтовку идея, кстати, неплохая.

Но, в итоге, ей начали подпевать, потому что схватки участились, а сдерживать крики не было сил.

– Боже, что за смена?! – хватался за голову врач. – Не роддом, а хор Турецкого!

– Эй! – позвала меня «солистка».  – Ты кого родила?

– Мальчика, – выдохнула.

– И я! А как назовёшь?

– Кирилл.

– А что? Красиво! Я тоже так назову! Не в обиде?

– Да, нет, – еле слышно пробормотала. Губы не слушались, глаза стали закрываться, и сил отвечать, совсем не осталось.

Это было похоже на сон. Потому что было легко и хорошо. Кирилл бегал по зелёной лужайке, пиная маленькими ножками мяч. Я сидела на пледе и перебирала волосы мужчины, голова которого лежала на моих коленях, и любовалась успехами своего сынишки.

Кирилл запнулся и упал, но тут же по лужайке разнёсся его заливистый смех. Теперь он начал кататься по траве. Кажется, его сегодняшняя одежда стирке не подлежит.

– Он такой забавный!

– И так похож на тебя! – ответила и посмотрела в голубые глаза… Мартина?

Резко проснулась и дёрнулась, но встать не смогла. Руки были замотаны, и я не могла ими пошевелить! Более того, я не могла встать, оказавшись привязанной к кровати, изо всех сил пыталась вырваться, но ничего не получалось. Хриплый крик вырвался из сухого горла, и я не узнала собственный голос.  Билась, пытаясь освободиться. Выцепила взглядом людей в белых халатах. Их лица были закрыты масками. Я кричала, чтобы меня отпустили. Резкая боль обожгла правое бедро и по телу начало разливаться тепло. Силы слабели. И я опять начала проваливаться в непонятное состояние между сном и реальностью.

Чей-то разговор доносился до моего слуха, но смысл слов ускользал. Цеплялась сознанием за реальность, но видимо укол подействовал, и я уснула.

***

Я так и не поняла, что меня разбудило. Попробовала пошевелить руками – они всё так же были привязаны.

– Ч-ш-ш! Не шуми! Всех разбудишь! – услышала я возле себя противный шёпот.

Резко открыла глаза и уставилась на женское лицо. Белые волосы были почти до плеч и торчали в разные стороны. Прямой нос, тонкие губы, и небольшие морщины между бровей говорили, что их обладательнице не так уж и много лет. На улице была ночь, но яркая полная луна заливала комнату светом, и фонарик на телефоне, который держала в руках незнакомка, позволял разглядеть её.

Она направила свет мне в лицо, и я невольно зажмурилась.

– Молодая совсем, – донеслось до меня, и свет перестал бить по глазам.

– Кто ты? – спросила пересохшими губами.

– Яра.

– Где я?

– А сама что не поняла ещё? – усмехнулась Яра.

Я обвела взглядом пустую комнату. Мебели не было никакой, решётки на окнах и я, привязанная к кровати.

– Догадалась! Вижу, – раздался противный смех.

– Но что я здесь делаю? И как попала? – спросила. Этого я не помнила. Я ничего не помнила!

– Как и все! Тебя привезли в полубессознательном состоянии, скорее всего накачанную транквилизаторами.

– Но почему?

– Это только тебе знать, или тем, кто тебя сюда упрятал, –  ответила Яра и покосилась на дверь. Вдруг выключила фонарь и присела за мою кровать.

В коридоре послышались шаги.

– Закрой глаза и сделай вид, что спишь! – услышала я скрипучий шёпот. – Иначе опять получишь порцию «райского сна»!

Сделала, как велела Яра. В голове хаотически метались мысли, но я никак не могла их собрать.

Почувствовала, что Яра распласталась под моей кроватью, прижавшись кверху. Я спиной ощущала её близость. Хотя физически это было невозможно.

Дверь в палату (то, что это палата, а не комната, я уже поняла) распахнулась и, судя по голосам, вошли двое.