Вечером Даньчик с удовольствием слушает сказку. Немного грустит, потому что папа ему звонит и сообщает, что придёт поздно, но Даня должен меня слушать и лечь спать. Он и ложится вовремя, в девять вечера. Правда, не в своей спальне, а в нашей с Пышкой.

Я сначала его укладываю, потом Дарью.

Думаю, что удастся немного над конспектами посидеть, но меня тоже рубит, и я решаю лечь.

Новая ковать огромная и такая удобная! Постельное бельё очень мягкое, нежное.

Опускаю голову на подушку и вспоминаю опять бабулины присказки – «на новом месте, приснись жених невесте».

Загадываю и вырубаюсь, а потом…

Не знаю, сколько времени проходит, но подскакиваю я от какого-то странного звука. Что-то скрежещет в шкафу. Так… противно! Жутко, просто…

Я живо представляю себе скелет, который тянет костлявые лапы. Жесть.

Мне так страшно, что я не придумываю ничего лучше, как выскочить в коридор в чем была. А была я в легкомысленной пижамке – маечке на бретельках и коротких шортиках.

Ночью мне обычно всегда жарко, дома я иногда вообще в трусиках сплю, а тут…

Понимаю же, что со мной в одном доме взрослый и красивый мужчина? Значит надо одеться. Ну, если такую пижамку можно назвать одеждой.

Выскакиваю, тяжело дыша, думая, что же делать. Найти какое-нибудь защитное орудие? Хотя бы швабру!

Интересно, где у миллиардеров швабры?

Дальше додумать не успеваю, потому что утыкаюсь в крепкую, мускулистую, влажную мужскую грудь, офигенно пахнущую грудь.

Божечки, да за что это мне? Где я так нагрешила-то? М-м-м…

17. Глава 17

- Куда-то спешишь, Мальвина?

- Я… я… - я теряю дар речи, потому что впервые, наверное, оказываюсь просто в плену нежданно накатившего, незнакомого мне ощущения.

Это… возбуждение что ли?

Мне жарко, очень. И…как-то резко щекотно внизу живота. И тянет. И голова кружится. И хочется прижаться к этой твердой груди и вдохнуть терпкий мужской аромат.

Стоп! Мальвина! То есть Маруся. С ума сошла?

Резко отпрыгиваю в сторону, ударяясь спиной о дверь, которую только что закрыла.

- Извините.

- Это ты меня извини, я тебя напугал?

Дюжев – а это он, собственной персоной – делает шаг ко мне. Я как идиотка выставляю вперед руки в жесте – не подходи.

- Не бойся, не трону. Ты чего скачешь тут? Водички попить захотела?

- Нет, я… там… там кто-то в шкафу.

- В смысле кто-то?

- Кто-то скребёт.

- Что делает? – мой начальник усмехается, а я краснею, не в тему вспомнив анекдот про мышь, которая скребёт, и вопрос, кто такой «скр»…

- Ну… шуршит там что-то, звуки издаёт. Я… я испугалась.

Ага, испугалась и выскочила, оставив двоих детей с опасностью! Чёрт… не хорошо! Но я ведь не только Даню, я и Дашку там оставила? И вообще, я не оставила, я за помощью пошла! За шваброй. Кстати…

- У вас швабра есть?

- Что? – Серкан поднимает обе брови, и, кажется, еле сдерживает смех.

- Швабра. Я думала… открыть и проверить, что там…

- Пойдем, посмотрим, кто у тебя там… скребёт.

- А вы не боитесь? – задаю вопрос и тут же снова густо краснею, что за дурочка!

- Честно? Боюсь, конечно. Мало ли, кто там может быть у мачехи в шкафу. Ты не забыла, это же её дом.

Точно. Забыла. Значит, у мачехи в шкафу могут быть скелеты? Интересненько.

- Пойдем, не бойся, кажется, я знаю, что там.

Дюжев спокойно заходит в комнату, где из шкафа по прежнему доносится противный скрежет. Кажется, еще сильнее стал.

Может, правда мыши? Или… крысы?

Представляю армию длиннохвостых мерзавцев, которые атакуют несчастного принца Щелкунчика, и непроизвольно хватаю Серкана-Ивана за руку.

- Стойте.

- Ты чего, Марусь?

- А если там… а он вас…укусит?