- Не может этого быть, - выдохнула я, почувствовав, как по спине прокатилась капелька ледяного пота, - папа не может быть тем, о ком вы говорите. Может его далёкий предок? Ведь легенды с этим именем гуляют по миру уже не одно столетие.

- Нет, не предок, - покачал головой старик. - Да и что значат пару столетий для того, кто бессмертен?

- Бессмертен? Если бы это было так, как вы говорите, на кой ему тогда какая-то академия, ведь он с рождения наделён невиданной силой? - не сдавалась я, всё ещё не в состоянии поверить, что мой рыжеволосый улыбчивый папа - это не просто «папа», а тот, кто мог бы при желании изменить мир.

- А ты думаешь, что те, кто наделён силой, выходя из материнской утробы, сразу же начинают творить чудеса, менять ход планет и передвигать горы? - вскинув бровь, хохотнул дед. - Знаешь, деточка, они как и все малыши, сначала пьют материнское молоко и наваливают кучки в пелёнки, потом начинают ходить, учатся разговаривать, постигают различные науки, со всеми вытекающими последствиями. Да, им всё даётся гораздо легче и быстрее, но каждое живое существо берёт откуда-то своё начало, и у каждого есть путь развития, иногда скрытого за суевериями простых обывателей. Никто не рождается и не становится взрослым и разумным по щелчку пальцев. Надо приложить определённое усилие, чтобы чего-то добиться, кем бы ты от природы ни был.

- В это трудно поверить, - подняв к лазоревому небу глаза, чтоб мужчины не видели подступивших от волнения слёз, поделилась я своими чувствами.

- Понимаю, - вздохнул дед Ратибор, - но ведь ещё сутки назад, если бы кто тебе сказал о существовании леших, оборотней или волколаков, ты бы поверила?

- Нет, - мотнула головой, шмыгнув носом.

- О чём и речь, - похлопав меня по плечу, промолвил старик. - Кстати, не вижу повода расстраиваться. Наоборот, порадуйся, что часть отцовской силы перешла к тебе и сестре, материнской, правда, тоже, но это уже другой разговор. И при правильном раскрытии этой силы тебе уже не будут страшны ни волколаки, ни какие другие твари из низших миров.

- Мы были нужны волколакам из-за нашей крови? - мысли мгновенно переметнулись на тему, о которой напомнил хозяин.

- Скорее всего, - не стал скрывать тот, - но биться лбом об стену, доказывая, что это так, и никак иначе - не возьмусь.

- Твой отец может возрождать к жизни природу, лечить болезни, стабилизировать урожайность. Именно он в своё время помог Софье Ильиничне возродить леса вокруг её избушки, вернув жизнь в искорёженные деревья, - взял слово Михей, с восхищением перечисляя заслуги отца, - правда, именно это его и выдало.

- Вот только волколаки - это порождения тьмы, и сила твоего отца их только губит, - продолжил старик, когда оборотень замолчал, - а вот сила его дочерей, в которых кровь уже разбавлена ведьмовской... Они уверены, что в вас их спасение, поэтому так просто не отстанут.

- Чушь какая-то, - запустив пятерню в волосы, взъерошила их, растрепав косу окончательно. - Во мне нет никакой силы, так что зря надеются.

- Есть сила, есть, поверь, - покачал головой старик, - просто она ещё не пробудилась. Нужен тот, кто возьмётся за это непростое дело, поэтому, я, кажется, догадываюсь, какой долг вы пришли стребовать и с кого.

История, рассказанная дедом Ратибором, никак не хотела укладываться в голове, подбрасывая всё новые и новые противоречия. Для меня родители были просто - любящей мамой и заботливым отцом, но никак не теми, о ком поведал старик.

Мама не могла быть ведьмой по своему определению, ведь те злые и расчётливые, а она… она самое доброе существо на всём белом свете. По крайней мере, для нас с Маришей - точно. А папа… Если бы папа был тем, о ком говорил хозяин, разве он заставил бы нас куда-то бежать? С такой силой, какая по идее должна у него быть, он бы запросто справился с теми монстрами, что пришли ночью к нашему дому. Не понимаю!