– Папа! – вопила Мива, вцепившись в руку отца. – Папа! Папа! Нет!

Но Сато был взбешен. Его покрасневшие от гнева глаза как будто говорили мне: «Почему ты не сдохла вместо них? Почему?!»   

– Это все из-за тебя! – вжимал он дуло в мой висок. – Это все ты! ТЫ!

– Прошу вас, мистер Сато... – едва стояла я на ногах. – Не надо этого делать... 

– Они погибли из-за тебя! Из-за тебя!

– Папа! Папочка! – дергала отца за руку маленькая девочка.

Вся в слезах, напуганная. Ставшая свидетелем того, что видеть в детстве никак нельзя. А я смотрела на нее и понимала, что это последний лучик солнца в моей серой жизни.

– Ты шпионка! Ты шпионила за мной и все им рассказала! – тряс меня за шиворот якудза. – Только ты это знала! Только тебе было известно, что мы будем ехать в школу! Только тебе! ТЕБЕ ОДНОЙ!

– Прошу! Не делайте этого! Это не так!

– Назови мне хоть одну причину тебе верить?! Кто ты такая для меня?! КТО?! 

– Папа! – не прекращала дергать за пиджак его дочка. – Папочка!

– Для нас ты чужая! Ты никто! Ты просто предатель! Пустое место! – сжал он мое горло, словно хотел задушить. – И ты теперь умрешь! Умрешь!

Я ощущала, как проносятся последние секунды. Как кончается воздух в легких. Как сильная и жаждущая мести рука сжимает мое горло, вызывая боль и спазмы... 

И единственным, что меня спасало от гибели, был беспомощный шестилетний ребенок.

– НЕТ! – закричала Мива так сильно, как только могла. Она повисла на руке с пистолетом и отчаянно заплакала: – Не убивай сингиин! Не убивай ее... Пожалуйста, папа... Прошу тебя... 

Даниэль посмотрел тогда на дочь и сжалился надо мной. Он слишком сильно ее любил, чтобы довести дело до конца. Сато опустил пистолет и разжал мое горло. Но только лишь для того, чтобы сказать мне важную новость:

– Нам предстоит с тобой серьезно поговорить, сингиин. Теперь ты мне все расскажешь – до последней капли.