Аторов задумчиво почёсывает голову, запустив пальцы в вихры волос.

– А знаете, няня Аня? Мне нравится ваш подход. И очень интересно, что же из всего этого получится. В какой-то степени, я – экспериментатор. Так что, дерзайте, Анна Евгеньевна! Я доверюсь вам, а вы организуйте весь этот наш с вами симбиоз для осчастливливания моей дочери. Я вдруг подумал, что действительно слишком мало времени ей уделял. Видите? Вы уже положительно влияете на нашу семью. А что же будет дальше?!

Аторов смотрит на меня с улыбкой, а я совсем не понимаю: он, что, издевается?!

Но, как оказалось впоследствии, Олег Фёдорович не издевался.

Всю неделю он старательно возвращался домой пораньше, уделял внимание довольной донельзя Ксюшке и укладывал её спать. Очень старался. Но девочка всё равно продолжала звать меня, чтобы я подержала её за ручку. Так странно и засыпала между мной и своим отцом, пока я смущалась от частых стальных взглядов Аторова.

Тем страннее мне сейчас, когда мы идём втроём по набережной. Ксюша крепко держится за мою и папину руку, периодически просит поднять её вверх, чтобы она могла полетать.

Сегодня суббота, и Олег Фёдорович спонтанно вывез нас в город после завтрака.

Завидев качели, Ксеня вырывается и убегает вперёд, и я хочу броситься за ней. Но Аторов меня останавливает:

– Анна Евгеньевна, всё в порядке. Она на виду, и ей просто необходимо немного самостоятельности.

– Вы считаете? – я обеспокоенно поглядываю ей вслед. – Просто она ещё такая крошка..!

– Аня, вы очарованы ею? Признайтесь же! – мужчина, посмеиваясь, берёт меня под локоток, и мы проходим через скопление родителей.

– Разве может быть иначе? – я удивлена. Разве он сам не очарован своим ребёнком?

– Ну я-то – понятно, – отвечает он на мой невысказанный вопрос. – Но ни одна наша няня до вас не была столь увлечена своей работой. Вы же словно…

Он замолкает. И хорошо. Ни к чему эти сравнения. Невозможно заменить мать, хотя я начинаю испытывать к своей подопечной слишком много разных чувств, которые отдалённо напоминают материнские.

Эти эмоции настолько захватывают меня, что я практически не обращаю внимание больше ни на что и ни на кого, кроме маленькой девочки Ксюши.

Мне удивительно, что я оживаю рядом с ней, начинаю забывать о насущных проблемах и всём прочем. И это мне нравится. Рядом с ней моя жизнь снова наполняется смыслом.

– Нам очень повезло с вами, Анна. – вырывает меня из раздумий голос Аторова.

– А мне с вами, – ляпаю я невпопад.

– Нам с вами больше, – каламбурит мой работодатель. – Вы даже не представляете, насколько Ксеня была замкнута и как раскрывается, благодаря вам.

– Ксюша? Замкнута? Вот уж никогда не поверю!

– Да, представьте. Не всегда, но одно время.

– После того, как вы расстались с её матерью? – проницательно спрашиваю у него, и он морщится.

– Не из-за этого. Проблемы начались примерно через год после рождения Ксюши. Её мать просто классический пример отвратительной матери. Она не кормила сама, чтобы сохранить упругость кожи в зоне декольте. Что ж, надеюсь, усилия оправданы и она смогла стать счастливой.

– Многие женщины не поддерживают грудное вскармливание по разным причинам, – я пожимаю плечами.

– Но, при этом, они наверняка занимаются своим ребёнком, а не запивают быстродействующие вещества отвратным пойлом по клубам! – Аторов снисходительно улыбается. – Неужели Галина Андреевна вам ещё ничего не рассказала?

– Нет, у меня нет привычки собирать сплетни о людях. Если возникнет необходимость, думаю, вы и сами мне расскажете то, что мне нужно знать.