– Конечно. Ты молодой, симпатичный, и наверняка не зануда… Кто знает, может, нам не один год придется сотрудничать? – беспечно веду плечами и нагло ворую чужой пиджак, сброшенный мужчиной на пустующее пассажирское кресло. Формирую из него подушку, не слишком-то переживая о складках, что наверняка останутся на не принадлежащей мне вещи, и подкладываю его под голову, радуясь, что хозяин не метает глазами молнии и не выпускает пар из ноздрей. – А за утро я извиняюсь. Если бы не старые перечницы, что скоро захлебнутся своим ядом, я была бы любезней.

 Я ведь не зверь. Рычу и выпускаю когти, если меня принимаются гладить против шерсти, но на безобидных незнакомцев с оголенными клыками не бросаюсь – кто знает, может, этот красивый брюнет с широкой спиной и крепкими бицепсами еще сослужит мне верную службу?

– Ты до этого работал на Свету? – решаю спросить прямо в лоб, ведь засланного казачка терпеть рядом я не готова, а вот от помощника не отказалась бы. – Если нет, то я не откажусь обсудить с тобой погоду или жуткий вкус моего мужчины. Тебе ведь тоже не по душе окраска этой ласточки?

– Так заметно?

– Еще бы. И именно это меня и подкупает – только безумец не стал бы скрипеть зубами, усаживаясь за руль такой иномарки. Так что, если готов не закатывать глаза и терпеливо сносить мою болтовню, обещаю не устраивать тебе головомойку без повода. По рукам?

Максим

Знаете, какой урок я усвоил после месячной ссылки на родину? Пока Наташа обильно смазывала бодягой синяки под моими глазами, а мама болезненно морщилась, глядя на помятую физиономию сына, в моей голове засела только одна мысль – мешать личное и работу не стоит. Терять голову от племянницы босса определенно запрещено, а заводить дружбу с его любовницей и вовсе равносильно самоубийству. Я слишком дорожу своим местом, поэтому и стараюсь говорить мягче:

– Не думаю, что это хорошая идея, – намеренно не оборачиваюсь, делая вид, что не заметил протянутой ладонью вверх руки и, остановившись на светофоре, принимаюсь разглядывать сквозь тонированное окно автобусную остановку. – Мне не положено с вами говорить.

Надеюсь, поверит…

– Разве? – Юлия Константиновна подается вперед, и я без труда улавливаю аромат ее духов: цветочный, немного резкий для такой юной девушки. Отклоняется, постукивая наманикюренными пальчиками по спинке водительского кресла, и не сводит с меня внимательных глаз. – Ясно.

Одно лишь слово. Но будь она мужиком, от угрозы, что послышалась в ее голосе я бы, пожалуй, вздрогнул. Впрочем, судя по тому, как резво отпрянула назад моя начальница, небрежно бросив на переднее сиденье горемычный пиджак, что теперь изуродован многочисленными складками, пожалеть о своем решенье мне все же придется. Ежу понятно, чего ей стоило попытаться завязать со мной диалог и в зеркало заднего вида можно даже не смотреть – единственный шанс облегчить свои трудовые будни я только что упустил…

8. Глава 7

– Ну как ты? – Наташа немного простыла, поэтому голос ее звучит глухо: хрипит, стараясь не разбудить ребенка своей болтовней, и постоянно шмыгает носом, заставляя меня то и дело отводить от уха мобильный.

– Отлично, – устроившись на капоте, прячу свободную руку в кармане джинсовых шорт и подпинываю кроссовкой мелкую гальку, каким-то чудом перекочевавшую из палисадника на сияющий чистотой асфальт. Обслуживающая компания в этом районе трудится на славу – ни тебе переполненных мусорных баков, ни разрисованных стен в подъездах, ни нецензурных надписей на металлических дверях, накануне окрашенных темной коричневой краской. – Заболела? Может, лекарства нужны?