Не понял?

– А…? – немного шокированный происходящим, я даже не нашёл что сказать.

– Пошли, поговорим. Раз ты тут, – отец не заметил моего смятения.

Обстановка в кабинете кардинально изменилась с последнего моего визита.

Большой стол, цельное дерево, красивый! Только себе бы я выбрал тёмное дерево, у отца же стоял из светлого. Шкаф, набитый всевозможными папками с документами. А в углу, сразу за дверью в своеобразном закутке, прятался диван. На нём-то я и устроился. Подождал, пока отец тоже сядет, чтобы приступить к разговору.

– Хороший стол, – начал я диалог.

– Нравится? – спросил он. – Настенька подарила, – с нежной улыбкой проговорил он.

Я смотрел на отца и не узнавал.

– И давно ты обзавёлся постоянной любовницей? – спросил я у него.

– Ты о чём? Нет у меня постоянных, только одноразовые, – сказал он, хмуря при этом брови. – И, между прочим, это твоя вина! Именно из-за одной твоей прихоти я перестал доверять женщинам.

– Ты и раньше им не доверял, – заметил я.

– Глупости! – пробурчал он. – Маме твоей я доверял! А Викторию проверял, следил, но, только в начале отношений. Я знал, что деньги её волновали в первую очередь. Я был в конце её не очень малого списка но, по крайней мере, она мне не изменяла. Пока ты не решил мне что-то доказать, затащив её в койку. Тебе тогда восемнадцать было.

– Девятнадцать, – поправил его.

– Да, девятнадцать. Только не помню, за что ты мстил? За отобранную машину или кредитку? – пристально смотря на меня, спросил отец.

– За сорванную вечеринку, – напомнил я.

– Ах да, за вечеринку!

– Ты от темы не уклоняйся. Что насчёт этой Настеньки? – вернул его к интересующей меня теме.

Отец ответить не успел, его перебил стук в дверь. Затем дверь приоткрылась, и тихий, но приятный голос спросил.

– Не помешаю?

Я следил за реакцией родителя. Он расслабился, откинулся на спинку кресла, его строгое и всегда серьёзное лицо украсила улыбка. Мне даже интересно стало, кто смог осчастливить моего всегда сдержанного на чувства отца. Ведь сколько себя помню, он всегда был строгим и носил маской сурового мужчины. Никогда не показывал эмоций, даже дома в кругу близких людей. А тут…

Отец что-то мягко ответил, и в кабинет ворвался стук каблуков. От двери к столу пронёсся маленький огненный ураган. Я даже моргнуть не успел, а напротив отца сидит стройная, хрупкая девушка. По спине струились уложенные в аккуратные локоны огненно-рыжие волосы. Тонкая талия, красивая попа, это заметно даже через ткань её брюк, и длинные ноги. Лица не успел увидеть, но надеюсь, у меня всё впереди.

Из раздумий меня выдернул её голос.

– С каких это пор вы ищите причину, чтобы вызвать меня к себе? – спросила эта девица у отца.

А меня задел этот вопрос. Не знаю почему, но меня взбесило, как непринуждённо она это спросила. И тут я вспомнил разговор с Верочкой. И не удержавшись, решил поставить её на место колким вопросом:

– И давно вы спите?

Реакция меня немного поразила. Девушка вздрогнула, сразу же выпрямила спину, как бы подобралась вся и медленно повернулась в мою сторону.

И тут я понял, что пропал!

Большие зелёные глаза смотрели на меня снисходительно, с долей презрения. Высокие скулы, маленький носик, чуть вздёрнутый вверх. Пухленькие губки, которые так же, с долей издёвки, слегка улыбались.

«Красивая!» – обожгла мысль.

А отец из-за этого вопроса нервно повысил на меня голос. Я даже удивился слегка. Не сметь говорить такое при ней? Я не ослышался? А что такого случится?

– А то что? Твоя Настенька обидится? – продолжал хамить я, презрительно смотря на эту парочку.