– Лана рассказывала, что ёлки у них где-то продаются, – просветила я его.

– Только у нас с тобой местных денег нет, – резонно напомнил Гирзел.

– Вообще-то у меня осталось три тысячи рублей после прогулки по Москве, – сказал я. В общем-то, на то, чтобы порадовать наших гостеприимных хозяев, вполне была готова потратить хоть всю сумму. – Но сколько может стоить ёлка, понятия не имею.

– Три тысячи? – вытаращился на меня брюнет. – Чего ж ты нищей-то прикидывалась?! – в карих глазах тут же засверкало гневное презрение. – Типа жить тебе не на что, разве что украшения продать…

– Нет, Гирзел, – со смехом перебила фонтан его праведного возмущения. – Не равняй, пожалуйста, рубли с нашими золотыми монетами. Да и с серебряными тоже. Три тысячи рублей – это совсем немного. Один раз поесть вдвоём – да и то смотря где, в ином заведении может даже не хватить.

– Медяки, что ли? – теперь он презрительно скривился. – Чего ж тогда мозги пудришь!

– Я не пудрю. Сказала как есть, – оскорбилась я. Впрочем, на кого я обижаюсь – это ж Мадо. – Только речь и не о медяках. Вот, смотри, – решив прекратить бессмысленную дискуссию, просто достала из кармана полушубка купюры и протянула ему.

– Что это за бумажки? – опять вытаращил глаза брюнет.

– Местные деньги, – ехидно просветила его. – Вообще-то монеты у них тоже имеются, однако номиналом они ещё меньше купюр.

– А эти они что, сами себе рисуют?! – усмехнулся он вновь не без презрения. – Тогда давай тоже нарисуем.

– Ага, успехов тебе, – хохотнула я. – Хочешь совершить экскурсию в местную тюрьму? На пару лет, а может, и на все десять – честно говоря, не в курсе, на сколько здесь сажают фальшивомонетчиков.

– Но я же не собираюсь подделывать монеты, – возмутился Мадо.

– Гирзел, да какая разница! Как бы ни выглядели деньги, их подделка всё равно карается по закону.

Чёрный нахмурился и с минуту недовольно сопел. А затем неохотно пробурчал:

– Ладно, тогда давай купим ёлку за твои бумажки. Я тебе потом всё верну.

– Не нужно. Дома я, знаешь ли, тоже не бедствую, – отказалась наотрез. Не хватало только, чтобы он меня вот так унижал!

Мадо помрачнел ещё сильней.

– Но не могу же я покупать подарки на чужие деньги, – вымолвил он растерянно.

Ну, в общем-то, тоже резонно.

– Хорошо, вернёшь половину, – произнесла безапелляционно.

Брюнет посопел ещё немного, но спорить больше не стал. Короче говоря, к консенсусу мы, как ни странно, пришли раньше, чем наступил закат.

– И где здесь продают ёлки? – задал он вполне логичный вопрос.

– Без понятия, – пожала я плечами. – В городе, наверное.

– А город где?

– Там, – указала я направление на ближайший. Ну не в Москву же за ёлкой лететь.

Мадо опять замялся. Судя по напряжённому виду, внутри него явно шла какая-то борьба. Какая, интересно? Деньги я ему уже отдала.

– Полетели? – вдруг выдавил чёрный через силу.

Что?! Он предлагает отправиться за ёлкой вдвоём? Уж не близок ли конец времён?! Или солнце теперь всходит на западе?

А может, просто боится, что не справится с задачей один?

– Будешь прикрывать меня отводом глаз, – добавил Гирзел совсем еле слышно. Каждое слово ему, похоже, стоило года жизни.

Ах вот оно в чём дело! В драконьей ипостаси Мадо не умеют отводить глаза.

– Хорошо, перекидывайся.

Пощадила его самолюбие и не стала говорить, что Кодо очень даже умеют. Да и не смогла отказать себе в удовольствии покататься на нём верхом.

Взбежала по чёрному крылу, вальяжно устроилась между шипов. Жаль, лететь до ближайшего города всего ничего – не успею даже толком насладиться моментом, как