– Ага. Будешь?

– Издеваешься? У меня башка щас отвалится, а он чаёк предлагает. Садист…

Налил водки полстакана, выдул и шаркающей походкой пошёл досыпать.

Легче выйти из запоя, если никто рядом не напивается. Придётся Андрюху спровадить, если не захочет взять себя в руки.

В центре холодильника одиноко стоял измочаленный пакет с майонезом, в углу притаилась банка заплесневелых огурцов. Если собрался завязать, нужно прикупить еды, а то печёнка забарахлит.

Включил телек, уселся на диван с чашкой горячего чая. Новости. В стране неспокойно. В Славянске уничтожены вышки мобильной связи. Перед этим на здании исполкома вывешен флаг России, а у захваченного здания горотдела ― флаг Донецкой Народной Республики. Вот как. У них теперь республика, оказывается. Теперь и там бунтуют.

Вспомнил, как катал Дарину на мотоцикле по Славянску,как она прижималась, волосы разлетались на ветру, щекоча ему шею. В груди защемило. Как она там? Вспоминает о нём хоть иногда или нет? Впрочем, может и к лучшему, если нет. Зачем ей нужен нищий, безлошадный, а в перспективе ещё и бомж? Или не всё так плохо?И всё же интересно, как она воспримет его теперь― нетрудоустроенного, без мотоцикла и практически уже без квартиры в Киеве? Её братишка по секрету рассказал, какие кавалеры добивались внимания сестры: молодой мажор на «BMW М6 Convertible» 2013 года; крутой самоуверенныйнакачанный перец ― по мнению пацана ― явно из бандитов, на «AudiS5 Coupe»того же года, с донецкими номерами; бизнесмен средних лет с благородной проседью, на «Lexus GX 460». Мысли об этом неприятно задели самолюбие. У него таких денег на такие машины не бывало даже в самые лучшие периоды.

– А, хрен с ним. Все равно позвоню, ― сказал он телевизору.

Выудил мобилку из-под вещей, сваленных на стуле, набрал номер.

«Абонент вне зоны доступа».

Значит, это правда: сепаратисты повзрывали вышки связи. А интернет у них ещё работает?

Сел за стол, включил компьютер.

В социальных сетях она давно не появлялась.

Попробовать написать сообщение? Ответит, когда сможет.

Несколько раз набрал целое послание и стёр.

В результате оставил только фразу: «Здравствуй, Дарина. Как дела? Позвони, когда сможешь».

***

Дни тянулись медленно. Радим внимательно изучал предложения рынка труда, но подходящей вакансии не видел. Приходилось признать, что майдан основательно пошатнул экономику. Если отсеять аферистов, суливших призрачные сверхсуммы за простую работу, и хитроумных начальников, желавших получить специалиста его уровня на грошовых условиях, почти ничего не оставалось.

Зарплата нужна большая, иначе ипотеку не потянуть. А если ещё Дарина переедет, спасаясь от беспорядков ― и, не дай Бог, вместе с родственниками! ― первое время придётся их содержать. Четыре-пять тысяч гривен ― капля в море насущных потребностей.

Возвращаясь после очередного бесполезного, как почти сразу выяснилось, собеседования, зашёл в супермаркет. Поколебавшись, купил только хлеб и палку недорогой варёной колбасы: теперь нужно экономить, о деликатесах и посиделках в кафе придётся забыть. Сразу пришло на память, как мечтал провести Дарину по своим любимым местам, посмаковать разных вкусностей. Снова засосало, заныло где-то внутри, до безумия захотелось услышать её голос, почувствовать нежные прикосновения, ощутить её запах. Действительно её ― так пахнет только она, его Дарина: сладко, волнующе.

Писк кассового сканера вернул в унылую действительность, напомнил о скудной покупке и о том, что он безработный. Теперь мечтать о такой девушке просто смешно. Скорее всего, она уже укатила с каким-нибудь толстосумом и забыла о каком-то Радиме. Вот и не звонит. Что ей до его любви и страданий? Кто он для неё?