– Да полно тебе сплетни всякие собирать. Даже если и так, то нам от этого-то что?

– Эх, чует мое сердце, что беда грядет. Как бы и нас она не коснулась.

– Типун тебе на язык! Ты лучше еще отвара приготовь. А я лошадей кормить пойду, пока не прилетело по шапке.

Занявшись своими делами, они разошлись.

Ночь уже густой пеленой скрывала землю, когда флигель огласил еле слышный стон. Задремавшая у печки в стареньком кресле служанка даже подскочила от неожиданности, испуганно заохав.

– Что такое? – ее голос дрожал.

Трясущимися руками зажгла огарки нескольких свечек на небольшом столике. Комнату осветило тусклым светом.

– М-м-м-м-м… – снова разнеслось протяжно.

Подойдя к постели, приложила руку ко лбу девушки.

– Ну вот, – облегченно вздохнула, – жар спадает.

На ее слова глаза девушки вдруг открылись, уставившись в потолок. Моргнув пару раз, она перевела обессиленный взгляд на стоящую рядом служанку.

– Кто вы? – попыталась она спросить, но из пересохшего горла вырвался то ли хрип, то ли сип.

– Ох, девонька. Я сейчас, – женщина метнулась к столику, тут же вернувшись с кружкой еще не успевшего совсем остыть отвара. – На-ка, выпей немного. Бедняжка, – причитала она, – совсем измаялась. Ну ничего, теперь тебе полегче станет, а уж я о тебе позабочусь.

– Кто вы? – уже более внятно повторила вопрос девушка.

– Да я Аглая, служанка тутошняя. Почитай уже лет тридцать служу в усадьбе Бериндтонов.

– Где?

– Ах, да, – всплеснула руками женщина. – Ты же в беспамятстве была. Тебя вчера к нам привезли. Уж не знаю откуда, нам хозяйка не отчитывается. Тебя звать-то как, горемычная?

– Женя я. Евгения…

– Диковинное имя какое. Издалека видимо? – но девушка не ответила, устало прикрыв веки. – Ох, да что ж я тебя заболтала-то. Отдыхай, сил набирайся.

Утром служанка первым делом решила доложить хозяйке о том, что девушка пришла в себя.

– Как это пришла?! – возмутилась леди Биатричи. – Вот же!

– Ну так хорошо же, – проговорила Аглая.

– Хорошо?! Мне дела до нее нет! Если бы не Дэрел, то и вовсе выбросила бы ее где-нибудь в лесу на съедение ворбисам.

– Да за что ж вы так с ней? – удивилась служанка, но мигом прикусила язык, видя горящий ненавистью взгляд хозяйки.

– Не твоего ума дело! А ну прочь отсюда с глаз долой! – рыкнула она.

Женщину тут же как ветром сдуло, словно ее и не было. Тем временем леди Биатричи нервно расхаживала по комнате. Она уже надеялась на то, что эта девка сама помрет в лихорадке, и не придется марать об нее руки. Но, видимо, боги были на ее стороне, дав шанс на жизнь. Вот только Биатричи не могла допустить, чтобы девушка встала на ее пути. Как-то ей совсем не верилось в то, что девица безразлична Дэрелу. Уж кто-кто, а вот он никого постороннего в свой дом не пустит. А эту не просто впустил, так еще и жить там оставил.

Поэтому ситуация требовала особого подхода и кардинального решения. Уж за свое Биатричи любому глотку перегрызет, чего ей бы это не стоило…

Быстро поднявшись к себе в комнату, отодвинула картину, висящую на стене. За ней, укрывшись от посторонних глаз, притаился небольшой тайник. Достав из него маленький стеклянный флакончик с зеленоватой жидкостью, леди Биатричи отправилась во флигель.

Там никого, кроме болезной девицы, не было. Она лежала на кровати. Если бы не сиплое дыхание, то хозяйка усадьбы бы подумала, что девушка мертва, а не просто спит.

Стараясь не издавать шума, Биатричи осторожно прошла к столику, на котором стояли пузырьки со снадобьем и кружка с травяным отваром. Достав из кармана склянку, она откупорила ее, поднеся к носу. Запах был отвратный, словно кто-то натолкал в нее гнили и тухлого мяса. Понадеявшись, что травяной отвар скроет неприятный аромат, девушка влила в него пару капель жидкости. Хотела было закрыть склянку, но, передумав, добавила из нее еще несколько капель, а затем еще… и еще… пока сосуд не опустел совсем.