А тут прямо юрист! С дипломом! Ну не чудо ли?

Вскоре Олег отметился и другим достижением, про которое без смеха после никто упоминать не мог. Выяснилось, что он не только водку не пьет, но и вовсе никакое спиртное не употребляет. И делать этого не собирается, потому что алкоголь – зло.

Скорее всего, кому другому такое попрание традиций с рук бы не сошло, не дал бы коллектив эдакому штрейкбрехеру внутри себя обитать, но со временем Олега пожалели и простили, хотя фразы «Что с убогенького возьмешь?» и «Да он только от мамкиной титьки, куда ему водку жрать!» с той поры редкостью не являлись.

Ну а финальным аккордом стало то, что он на самом деле стремился бороться с преступностью и соблюдать законность. Васек, например, через пару дней после знакомства Олегу чуть не всек за то, что тот захотел помешать ему делать «слоника» одному особо наглому типу. Прямо вот помешать, даже начал снимать противогаз с задыхающегося подозреваемого, попутно поясняя коллеге, что «так же нельзя». И если бы браток после того, как пришел в себя, не воспользовался ситуацией, сначала каким-то образом скинув наручники, после дав в торец как своему мучителю, так и Ровнину, а следом не попробовал сбежать, то кто знает, чем бы оно все кончилось? Может, неполным служебным, а может, и вовсе волчьим билетом. Но – обошлось. Более того – в результате общая драка ребят сблизила, а Олег получил первый из многих уроков из числа тех, которые впоследствии формируют личность. Нет, к компании Васька и дежурного сержанта, которые весело пинали ногами охающего наглеца, он не присоединился, но и возражать против происходящего не стал. Потому что понял – иногда пять-десять раз вбитый под ребра ботинок куда эффективнее и справедливее любого закона.

Отдельно веселила женскую часть ОВД его скромность. Девчонки там работали как на подбор – шустрые, боевитые и, что уж там, не особо отягощенные какими-либо комплексами и моральными принципами. А если по летнему времени, так и нижним бельем. Естественно, румянец на щеках новичка, появляющийся после того, как он оказывался в двусмысленных и, разумеется, заранее подстроенных ситуациях, невероятно развлекал сотрудниц отдела дознания, паспортисток и единственного на все ОВД инспектора по работе с несовершеннолетними. Последняя, кстати, в результате и сорвала банк, первой умудрившись затащить Ровнина в постель. Девственником он, против общих ожиданий, не оказался, тут опытной пэдээнщице можно было поверить на слово, но в целом она выглядела какой-то смущенной, придя с утра на работу. Как выяснилось позже, ее шокировал тот факт, что Олег ей после секса еще час стихи читал, а именно Бродского и Анненкова. Всякое у Раисы случалось, особенно с учетом того, какую должность занимала, но такого – нет!

В результате Ровнину присвоили в ОВД статус «совсем пацан» и стали к нему относиться примерно как к сыну полка. Дескать, с нами-то он с нами, но в целом – дитя пока, что следует брать в расчет при общении с ним.

Что до самого Олега – он о происходящем, разумеется, знал, ибо ни слепым, ни глухим не являлся. Обидно ли ему было подобное отношение? Странно звучит, но – нет. Более того, он находил в нем массу очевидных плюсов, потому охотно давал один за другим поводы для дополнительных пересудов, причем иногда ему приходилось для этого изрядно потрудиться. Например, выучить кучу стихотворений, тех самых, которые, как он и рассчитывал, ввели в состояние ступора видавшую виды пэдээнщицу. Кстати, Раису в качестве собственной соблазнительницы он выбрал как раз из-за ее матерости. Юные паспортистки что? Они бы, чего доброго, еще и разомлели от эдакой экзотики. Не за пивком их к холодильнику после кувырканий в постели послали, а вон стихи читают. Непонятно, конечно, но так мило!