– Что он сделал? – вспылил Влад. Татьяна поджала дрожащую губу. – Таня, что он тебе сделал?

Влад взял ее за руку, она вздрогнула и посмотрела на него глазами, полными слез.

– Что если я скажу, что у меня дома есть пленник? Я держу его в специальной комнате уже полгода.

– Я не поверю, – усмехнулся Влад. – Ты способна на все, но только не на похищение людей. Можешь сколько угодно проверять меня своими экстравагантными вопросами, но я вижу, кто ты. Таня, ты чудесная девушка, которая слегка заблудилась. Придет время, и ты поймешь, что не тот подонок забрал свет у тебя – ты сама его крадешь у себя. Возвращаясь в памяти к тому моменту, ты мучаешь сама себя.

Татьяна отдернула руку и гордо обтерла щеки от слез.

– Я не должна была об этом с тобой говорить, – сухо произнесла она. – Прости. Мне пора.

– Таня, – попытался остановить ее Влад. Он быстро оказался перед дверью, загораживая проход. – Я не хотел тебя обидеть.

– Я ценю твои попытки изменить мою жизнь к лучшему. Мне необходимо время. Прости…

На этот раз Владу пришлось уступить. Он злился на себя, что перегнул палку. Провожая Татьяну взглядом, он возвращался к одному и тому же вопросу: «Почему именно она ему нужна, для чего такие сложности?» Сердце тут же отзывалось теплом, говоря, что для любви не бывает сложных преград. Она ему просто нужна.

Вернувшись домой, Таня сразу пошла в душ. Жесткая мочалка впивалась в кожу, оставляя красные следы. Несмотря на боль, девушка старалась смыть с себя отпечаток прошедшего дня. В струях воды сознание рассыпалось на кусочки и собиралось вновь уже в ее пародию, жалкое подобие смиренного человека.

Откупорив бутылку вина, Татьяна сделала несколько глотков прямо из горла, потом написала Владу, что добралась нормально, и поблагодарила за вечер.

Андрей в это время мучился от безделья и тоски. Его жизнь в неволе была примитивна и однообразна. Большую часть времени он просто лежал, смотря в белый потолок. Вдруг стена начала двигаться. Андрей быстро поднялся. В его взгляде блеснула радость ожидания, но, увидев Таню, он слегка обомлел.

Она предстала перед ним в широких клетчатых шортах, похожих на мужские семейные трусы бабушкиного покроя. Мешковатая застиранная футболка с растянутым воротом из разряда «выбросить жалко» сделала Танину фигуру бесформенной. На голове было нечто, напоминавшее воронье гнездо, из мокрых, растрепанных волос, наспех стянутых резинкой. Ладонью она крепко сжимала толстостенное горлышко бутылки, подмышкой держала шахматную доску. Пошатываясь от хмеля, она прищурила глаза, пытаясь удержать ускользавшую строгость. Андрей невольно улыбнулся.

– Снова хочешь сыграть в шашки шахматными фигурами? – спросил он.

– М-гу, – кивнула Татьяна и плюхнулась на пол, скрестив перед собой ноги. Она раскрыла доску и начала старательно расставлять фигуры.

– Хочешь, я научу тебя играть в шахматы? – Андрей опустился на пол перед окошечком и наблюдал, как Татьяна, расставляя фигуры на доске, не попадает в нужную клетку. Он сразу мысленно оправдал девушку, понимая, что лишний градус выпитого алкоголя повлиял на меткость.

– Можно подумать, ты умеешь? – ухмыльнулась она, пытаясь уместить белого коня на черной клетке.

– Умею, – фыркнул он. Она приподняла бровь, и на секунду ее взгляд показался трезвым. – Думаешь, только тебя родители заставляли заниматься тем, что интересно было им? Ну, что? Будешь учиться?

– Боюсь, я сейчас не в состоянии чему-либо учиться, – она глотнула вина и поморщилась.

– Дай мне тоже…

Она неуверенно протянула ему бутылку. Андрей припал к ней и быстро опустошил, оставив на дне жалкие капли. Обтерев влажные губы тыльной стороной ладони, он твердо сказал: