И вот сейчас его спокойная уверенность, сталь во взгляде темно-серых глаз давила на наглого абрека и сильно того смущали. Он уже отвык здесь, в России, получать отчаянный отпор. В этот момент гостя окликнули соплеменники и, сплюнув на пол, гордый сын Кавказа ушел со двора. Рустам же был чем-то здорово озабочен, ни слова не говоря, он ушел в дом. Через пять минут вынес большую бутылку выдержанного скотча и налил себе целый стакан. Парень молча кинул из сумки-холодильника в посудину льда, потом залпом осушил ее до дна.

   - Рустамчик, что произошло?

   - Лучше не спрашивай.

   - Кто эти...?

   - Родственнички, мать их, - Рустам умел хорошо выражаться русским матом. – Только с гор спустились бараны, а гонору! Ты зря с этим Магомедом сцепился. Он в дагестанскую у самого имама Карная воевал в отряде, та еще сволочь.

   - У меня мясо готово. Будешь?

   - Что-то пропал аппетит.

    Друг налил себе еще стакан и ушел в дом. Петр тем временем взялся кормить девчонок. Впереди была очередная бурная ночь, и потому не мешало хорошенько подкрепиться.

  Где-то через пару часов пьяный в хлам Рустам подошел к возившемуся с электрогенератором корешу.

   - Знаешь, зачем приходили эти абреки?

   - Ну?

   - Завтра утром они поедут резать русских с того поселка. Родник вроде называется, через железку от нас находится. Там много народу, оказывается, спаслось, мы просто в ту сторону не заезжали. Мужиков нормальных скорей всего зарежут, остальных слабаков в рабство, ну и баб туда же. Мне тоже надо с ними ехать, иначе худо нам будет. Тебе же, один хрен, уходить надо. Магомед обид не прощает.

   - Они что, вообще охренели? - Петр был в шоке. - Народу на Земле и так почти не осталось. Им что, бесхозных лабазов мало? Пускай едут куда-нибудь, да и ставят там свой шариат на здоровье. Никто локтями толкаться не будет.

   - Э друг, не те люди. Говорю — с гор спустились. Они не желают нормальными быть, неужели и раньше не замечал? Они хотят, чтобы и здесь Кавказ случился, по их правилам. Помнишь, телок видели пару дней назад? Местные жены всяческих бизнесов. Так вот, они никуда не уехали, в подвалах сидят, новым хозяевам подстилкой служат, насасывают, ха-ха, блестящее будущее. Вот такие дела, брат. Зверье...

   - Вот суки! - Петр загорелся. - Да хрен им! Давай, валим отсюда! Рустам, девочек берем и едем в Москву!

   - Куда я поеду? - молодой кавказец уныло смотрел в одну точку. - Это мои родичи, семья, у нас не принято так. Надо всегда мужиком быть, а ты вали. Не твоя война.

   - Так, значит?

    Петр тут же прикусил язык, а в голове моментально нарисовался план. Он налил Рустаму еще один стакан дорогого пойла и заботливо раскурил косяк с анашей. Потом собрал девушек и в живописных деталях разрисовал ситуацию. Девки были хоть и красивые, но далеко не глупые, кто такие кавказцы и что с ними сделают они отлично понимали. Поэтому через полчаса два джипа, набитые до краев всем необходимым, тихонько отъехали из поселка. Мосевский-младший ко времени вспомнил, что в Родниках был загородный дом старого друга его семьи Пачина. Если тот выжил, то скорей всего стал там далеко не последним человеком. И вот он уже сидит перед Эдуардом Петровичем и рассказывает неутешительные новости.

   - Дела... - протянул Пачин. – Ну, от этих черножопых можно было ожидать подобного. Сталкивался не раз с этими зверьками. Это раньше с ними можно было договариваться, люди старой закалки. Сейчас же… дети гор, етить их за ногу! Как же мы их прозевали? Молодец, что приехал, тебе зачтется. Пуля, зови сюда быстро Бульдога и этого завсклада ... Степана, который в десантуре служил.