В первые дни им еще попадались на глаза несколько русских семей, в основном это были мамаши с детьми. Белобрысые загорелые дамочки, похожие друг на друга, как курочки из инкубатора. Сами ничего из себя не представляющие, но понта обычно выше крыши. Элитный ж поселок! Петр даже подкатывать к ним не стал, когда приехал сюда в первый раз, еще до катастрофы. Но сейчас вид у этих кис был явно растерянный. На второй день они все исчезли, видимо, свалили отсюда куда подальше.

    Сегодня после обеда к Рустаму приехали трое джигитов на белом джипе. Он смело зашли во двор и вызвали Рустама Агибекова на разговор. Пока двое абреков что-то громко втолковывали земляку, Мосевский жарил мясо на большом мангале. Как ни странно, но готовить он умел и очень хорошо. Друзья даже в шутку прочили ему карьеру шеф-повара. Петр уже подумывал открыть какой-нибудь модный ресторанчик, на такое дело папаша точно деньги даст, так как часто просит сына приготовить свои гостям его фирменный шашлык.

  Третий кавказец, одетый в черные свободные штаны и черную же футболку, плотоядно рассматривал аппетитные фигуры трех девушек, возлежавших в это время возле маленького бассейна.

   - Слушай, уважаемый, не сдашь девочек в аренду? - со смешком спросил он.

   - Такая корова нужна самому, - хмуро ответил Мосевский, - у нас у русских, такая поговорка есть – «На чужой каравай роток не разевай!»

   - Умный сильно, да? - нагло стал наезжать на парня крепко сбитый абрек.

   - Полегче овце...б, - Петр поднялся во весь свой немалый рост, демонстрируя мускулистый торс. Кавказец внимательно посмотрел на накачанного русского, к тому же держащего в руках острый шампур. В его темных глазах читалась бешеная ненависть и в то же время настороженность. Петр не зря много часов уделял спортзалу, и кроме накаченного донельзя тела он имел разряд по самбо. Отец отдал его в секцию единоборств еще с семи лет.

   В средних классах паренек, было забросил спорт, пока в их элитной школе не появилась парочка таких же наглых абреков. Они жестоко били всех, кто пытался им противодействовать пока не нарвались на Петьку. Тот живо вспомнил несколько коварных приемов из своего спортивного прошлого и, пользуясь превосходством в массе, слегка помял гордых сынов Кавказа. Правда, отцу потом пришлось некоторое время заминать межнациональный скандал, они даже подумали не перейти ли в другую школу. Но абреки, потерявшие в школе после этого инцидента всяческий авторитет, первыми покинули сие чудесное заведение.

   Мосевский старший, конечно, пожурил молодого хулигана, но по всему видно, что гордился поступком сына. Даже как-то компаньонам предъявил, что вон даже дети бьют "черных", а вы пасуете. Ну а Петр тут же стремглав побежал в секцию и спортзал с той поры посещал регулярно. В школе же он стал настоящим авторитетом. Многие учителя за глаза, конечно, оказались также довольны случившимся, что наглецов проучили и вытолкнули из их заведения. Установившиеся порядки не давали законного способа пресечения действия нынешним хулиганам. Так хоть таким образом восстановить справедливость. 

  Урок же, вынесенный Мосевским-младшим в школе, он затем претворял в жизнь и в последующем времени. Он много не разговаривал, просто гасил тут же зарвавшегося кавказоида или местного быдляка. Живи по понятиям и не опускайся до откровенного хамства и будет тебе щастье! Из-за многочисленных драк Петр даже один раз вылетел из престижного института. Очередной побитый быдляк оказался министерским сынком. Это же что за министр такой был, если его дитя таким уродом оказалось? Но зато парня теперь боялись и уважали.