– Леди Розамунда Болтон, Патрик Лесли, граф Гленкирк, и мой приятель лорд Эндрю Грей, – проговорила Элсбет, представляя даму мужчинам.

Розамунда подала руку для поцелуя и посмотрела на представленных ей джентльменов.

– Леди Розамунда! – Лорд Грей припал поцелуем к маленькой женской ручке.

Розамунда мило улыбнулась и перевела взгляд на графа. Едва встретившись с ним глазами, она почувствовала, как земля уходит из-под ног. Ей казалось, что она знает этого человека целую вечность, хотя никогда прежде не видела его. Почувствовав легкую внутреннюю дрожь, Розамунда усилием воли попыталась совладать с внезапно охватившим ее волнением. Однако в ту секунду, когда губы графа коснулись ее руки, она вдруг ощутила нечто подобное удару молнии.

– Мадам, – низким и глубоким голосом проговорил граф, задержав руку Розамунды в своей большой руке.

– Милорд, – еле слышно произнесла Розамунда. В этот момент ей показалось, что они с графом вдруг стали единым целым.

Лорд Грей и Элсбет Хьюм понимающе переглянулись и неспешно удалились, оставив графа и Розамунду вдвоем.

– Давайте прогуляемся, мадам, – предложил Патрик и уверенным жестом положил маленькую ручку Розамунды на сгиб своей руки, – и расскажем друг другу о себе.

– Но мне нечего рассказывать, – ответила Розамунда, понемногу приходя в себя от пережитого волнения.

– Вы англичанка, но не с юга, поскольку я слишком хорошо понимаю вашу речь, – высказал предположение граф.

– Я родом из Камбрии, милорд, – ответила Розамунда и смущенно улыбнулась.

– И как же девушке из Камбрии удалось подружиться с Маргаритой Тюдор? Подружиться настолько, чтобы получить приглашение ко двору короля? – спросил Патрик, стараясь на ходу приноровиться к мелким шагам леди Фрайарсгейт. Будучи намного выше ее, он при разговоре вынужден был наклониться ниже, почти к самому ее лицу, чтобы расслышать сказанное.

– Когда умер мой второй муж, он отдал меня на попечение короля Генриха. Не того, что сейчас сидит на английском троне, а его отца, – пояснила Розамунда. – Мне тогда было тринадцать лет.

– И в тринадцать лет вы уже пережили двух мужей, мадам? О, вас надо опасаться? – добродушно пошутил граф.

– Сейчас мне двадцать три года, милорд, и я похоронила трех мужей! – в тон ему ответила Розамунда.

Граф громко рассмеялся.

– И у вас есть дети, – утверждающе добавил он.

– Три дочери, – согласно кивнула Розамунда. – Филиппа, Бэнон и Элизабет. Все они от третьего мужа, сэра Оуэна Мередита. Первый раз меня обручили в три года с моим кузеном. Он скончался от лихорадки, когда мне было пять лет. В шесть лет меня выдали замуж за сэра Хью Кэбота, пожилого рыцаря, на котором остановил свой выбор мой дядя, желавший вернуть себе власть над Фрайарсгейтом. Однако Хью научил меня независимости и удачно обошел притязания моего дяди Генри, оставив меня под покровительством короля после своей кончины. Мой дядя чуть не лопнул от злости, потому что собирался выдать меня за своего второго сына, которому к тому времени едва исполнилось пять лет. Сама королева-мать, достопочтенная Маргарет, и ваша королева, Маргарита Тюдор, выбрали для меня третьего мужа. Оуэн был замечательным человеком, и из нас получилась хорошая пара.

– Как он умер? – спросил граф.

– Оуэн любил Фрайарсгейт так, будто сам родился и вырос в этом поместье. Он даже приобрел забавную привычку лично проверять каждое дерево в наших садах, чтобы во время сбора урожая не пропал ни один плод. До него никому и в голову такое не приходило. Нам не жаль было поделиться с птицами или оленями опавшими фруктами. Но он так не думал и считал это непростительной расточительностью. Я как раз была на сносях, когда он свалился с верхушки яблони и сломал себе шею. Гнилая ветка не выдержала его, – вздохнула Розамунда и, помолчав немного, с грустью добавила: – А после этого наш сын родился мертвым.