– Не знаю, что вам сказали обо мне… – слабо начинаю я. – Но я не безотказная секретарша. Отпустите!

Руки остаются на талии. Даже слегка сжимаются. Вырываться – ниже моего достоинства, хочу, чтобы сам отступил.

«А Марк Романов никогда не отступает, – шепчет внутри предательский голосок. – Тех, кто ему отказывает, он размазывает в ноль».

Меня разбивает дрожь. Он чувствует это. Сладкой вишенкой в коктейле триумфа для босса становиться совершенно не хочется. Работу терять не хочется тоже. Но это выше моих сил: ложиться в постель в такой ситуации. За кого он меня принимает?

За подбородок Романов тянет меня вверх.

Взгляд остается опущенным. Я рассматриваю ряд пуговиц на пиджаке, булавку на галстуке, что угодно, только не смотрю ему в глаза. Дышу тяжело, взволнованно и дыхание опаляет холодные губы. А он хочет посмотреть мне в глаза.

– Мы оба взрослые люди, Анна, – тихо говорит он. – Вы уже соглашались на эту роль. В чем же дело? Я настолько отталкивающий?

Я тяжело дышу.

А он знает детали нашего романа. Все эти подробности. Не удивлюсь, если не только следил, но и разговоры Дениса прослушивал.

– Я об этом пожалела, – отрезаю я, и упираюсь Романову в грудь. Ощущаю, как под пальцами и слоями одежды напрягаются мышцы. – Отпустите, господин Романов.

Прошу твердо, а в голове бьется паническая мысль «Он меня уволит!». Отомстит – это точно. У мужчин на отказы хрупкое эго, а у таких вдвойне.

Ладони перемещаются на спину, не давая отклониться назад. Романов не отпускает, но и ничего не делает. Искоса смотрю вверх и замечаю, что он смотрит на губы, склонив голову набок.

Лицо пустое, как у каменного идола. Из-за резких черт оно кажется жестким.

– Я всегда даю выбор, Анна, – негромко говорит он, и касается пальцами щеки.

Я перестаю сопротивляться.

Просто понимаю, что к чему и тяжело дышу. Мы не двигаемся. Затем Романов снова целует меня в безучастные губы.

Отпускает стан, забирает с полки запонки, по одному застегивая манжеты, пока я наблюдаю. Сердце ломится в грудь. Ощущаю себя птичкой в клетке: не вылететь и ничего не сделать, остается только неподвижно смотреть.

Не удостоив меня взглядом, Романов выходит за дверь и что-то негромко кидает телохранителю. Слышу, как они спускаются с крыльца. Шаги стихают.

– Вот это я вляпались, – произношу вслух, чтобы со стороны услышать свой дрожащий голос. – Вот это гад…

Выглядываю за дверь: вечерний клуб дышит спокойствием. Никого. Выхожу, задерживаться в коттедже не хочется ни на секунду. Состояние лихорадочное. Я бесцельно бреду по тропинке, обняв себя руками. Хочу проветриться, прогнать неприятную дрожь из тела и воспоминания о том, что произошло.

Свежий воздух помогает прийти в себя.

«Я всегда даю выбор, Анна».

Через десять минут прогулка прочищает мысли. По всей видимости, мне дали понять, что меня не заставляют, но я все равно окажусь в его постели.

Провожу параллель с бизнесом: перед тем, как забрать все, Романов всегда дает выбор и ставит условия. И когда не получает желаемого – начинает действовать.

Исходя из этого, чего мне ждать?

Глубоко вздыхаю, потирая предплечья. Меня не уволят и не будут заставлять, но совершенно точно дожмут со времени. У него это в планах. Я оказалась на месте тех несчастных бизнесменов, что по глупости перешли Романову дорогу. Только от меня он хочет не бизнес.

Он очень изобретательный и всегда добивается своего.

По тропинке я бреду к домику для персонала. Здесь есть фонари, но большая часть клуба теряется в темноте. Больше света только в районе парковки и рядом с коттеджами.