– Время говорить «мать-перемать»?

– Разумеется! Группа подростков услышала выстрелы и решила «помочь»! Открыли для этого дверь павильона, в котором была пара «зомби прикольных». И прямо из Роттердама попали в Попенгаген… Зомби оказались шустерами и погнались резво за своими освободителями. Разумеется, детишки ломанулись на выход, то есть прямо на эту группу зачистки.

– И нарвались на нестройный и неточный залп?

Мент подозрительно смотрит на братца.

– Это откуда стало известно? Раненые рассказали?

– Просто выбрал самый дурацкий вариант поведения, – пожимает плечами братец.

– Угадали. Этим залпом было ранено трое подростков – девчонка и два парня. То, что тупые дети визжали и верещали на бегу и уже поэтому никак не могли быть зомби, горе-чистильщикам и в голову не пришло. Угадаете опять, что дальше было или мне продолжить?

– Наверное, сейтуация развивалась так: дети и зомби влетели в кучу стрелков, шустеры сцапали первых подвернувшихся и стали драть мясо, остальные частью кинулись наутек, частью устроили неприцельную пальбу в разные стороны… – продолжает братец.

– Вечно вы, лекаря, наперед все знаете… Точно так и вышло. В итоге ранено было еще четверо, да зомби троих искусали. После этого укушенных посадили в карантин, раненых отправили сюда, а в Крепости возникла драка между родителями детей и уцелевшими протестантами. Полагаю, что михайловские и гарнизонные тоже приняли участие – протестантам насовали изрядно и оружие изъяли.

– Шустеров кто угомонил?

– Пулеметчик из «Гочкиса». Одного достал через ограду, второй погнался за убегавшими и был упокоен, когда замешкался перед протокой. Что любопытно – на две движущиеся цели этот мастер потратил четыре патрона.

– Виртуоз прямо. С ранеными нескладуха какая-то: привезли из Крепости не семь человек, а одиннадцать. Опять же не все с огнестрелом, а с переломами. В драке пострадали?

– Нет, отступление у них такое бодрое получилось. Поломались, когда в дверцу самодельную кинулись.

– Мда… Надо бы проследить, чтобы эти ранетые иерои кого не покусали – хватит уж дебилов-то.

После наведения порядка в жилье, которое с легкой руки Николаича окрестили «кубриком» – самое время железо почистить. Николаич берется за РПД, остальные разбирают свои стволы – так, чтоб вовсе безоружным не оставаться, и чистят вразнобой – чтоб у одного был разобран пистолет, а основной ствол стоял в готовности, а у другого наоборот. Саша недоуменно спрашивает:

– А мне непонятно: козла-то зачем было убивать? С едой вроде же порядок, задача была простая – зачистить павильоны. Козел-то при чем? И оружие этим недоумкам зачем давали?

– Саша, тебе доводилось заставлять работать человека, над которым у тебя нет власти и который туп и нагл? Тут вариантов токо два: либо замотивировать, что трудно, учитывая, что туп и нагл, либо заставить силой – типа избиения по лицу и так далее. Попутно не давать жрать. Но к этому мы еще не пришли, вот и получается: есть куча горлопанов, всем недовольных, не знающих, как и что делать, да и не хотящих руки пачкать, но критикующих все сделанное другими так, что земля дрожит – и что с ними делать? – начинает объяснять ситуацию Старшой.

– Ну, заставить работать-то можно? – наивничает Саша дальше.

– Как? Как заставить? Человек не хочет работать. Принципиально. Жрать вкусно – хочет. А работают пусть тупые лузеры и быдло, а он – не будет. Он выше этого!

– То есть считаешь, что Овчинников прав? Стоило этих недовольных вооружать и посылать на зачистку?

– Считаю, что да. Потери понесли те, кто нарушил распорядок. По-моему, там все – кандидаты на премию Дарвина, без всяких сомнений. И подростки, прокравшиеся в Зоопарк, уже не Том Сойер – им, самое малое, по 14 лет, а полезли безоружными на рожон. Дразнить зомбаков, а уж тем более их выпускать – это вообще надо быть анэнцефалом. И ровно то же самое, но постарше – группа протестантов. Ну, вот получили они оружие – так ведь просто ствол ровно ничего не дает. И даже ствол с патронами – тоже, – влезаю и я в разговор.