— Михаэль…

Он не дает договорить. Приближается губами к шее и проводит языком по чувствительной коже за ухом.

Дыхание срывается. Бросаю на него взгляд полный мольбы. Нужно больше, и он чувствует это.

— Ты слишком волнуешь меня... с самого первого взгляда. Боюсь, мне будет мало одной ночи...

2. Несколько дней до отпуска

Диана. Несколько дней до отпуска

— Дина, забеги ко мне в кабинет, — слышу в трубке.

— Хорошо. Буду сейчас. Как раз хотела к вам зайти.

Захлопываю компьютер и хватаю сумку. На часах 21.00. Это мой нормальный рабочий график. В 18 у нас уходит… да никто! В фирме нормированный день только у уборщиц. Но я настроена решительно. В сумке заключение врача и нужно действовать, пока достижения в карьере не стали единственным, что ждет меня в старости.

Савелий Петрович заседает за огромным столом. Глаза уставшие, под ними серые «мешки».

— Вы бы ехали домой…

— Да, да. Сейчас, уже почти.

«Уже почти» изо дня в день. Наша фирма вертится как может. Но последние месяцы стало особенно тяжко. Производство терпит убытки, станки требуют ремонта… да и конкуренты, предлагающие более дешевые аналоги снизили наши продажи на уровень кризиса.

— Денег нет. Огромный штат под сокращение. Станки на аукцион, — то, что все чаще слышится в «кулуарах» нашего предприятия. Но я знаю, что дядя ни за что не продаст фирму. Он будет до последнего цепляться, набирать кредиты и верить в то, что нам повезет. Работа съела его, развела с женой, поссорила с детьми. Только я осталась рядом. В благодарность за то, что он помог в тяжелые времена. Тогда, когда не стало моих родителей, десять лет назад. Но сегодня у меня есть новости, которые не терпят отлагательства. Видит Бог, подводить дядю не хочется, но тянуть дальше, значит подписать себе приговор.

— Садись. Есть дело, — указывает на кресло.

— Да. Я тоже с новостями… — нервничаю. Смотрит на меня задумчиво, вертит  в руках ручку.

— Тогда сначала говори ты.

— Савелий Петрович, — начинаю, он обрывает.

— Не надо так официально. Мы вдвоем в кабинете, ты моя племянница.

— Хорошо, дядя. — делаю паузу. — Сегодня я была у врача. В общем, долгий разговор, много анализов. Если кратко, то у меня генетическая предрасположенность к ранней менопаузе.

— Милая, я не силен в женском здоровье… объясни.

— Как у бабушки, раннее старение.

Он с удивлением смотрит на меня.

— Ты выглядишь как студентка. Что за глупости? Да и мама до последнего была красавицей, — вздохнул.

— Речь не о красоте, а… о возможности родить.

— О… — причмокнул. — Ты беременна?

— Пока нет.

— Прекрасно.

— Не совсем.

— Ребенок требует много времени, а ты постоянно работаешь.

— Да, я как раз хотела об этом поговорить! — перехожу на более высокий тон. Наивность дяди немного раздражает. — Мне скоро тридцать. Я не замужем. Отношений у меня нет, потому что мужчины не выдерживают мой график и заводят любовниц на стороне. Всем нужна забота и внимание.

— Многие женщины выбирают карьеру, вместо семьи…

— Но я не из тех.

— Ты хочешь замуж?

Размышляю. Мои отношения, кончившиеся не так давно, не принесли ничего кроме депрессии. Как магнит я притягивала слабых мужчин неспособных бороться. Они, как клещи, впивались в меня, сидели на шее, а потом еще и выдвигали условия, что им недостает внимания. Словно в оправдание, находили любовниц и когда мне надоедало содержать мужчину с «приданым», мы расставались. Поэтому я твердо говорю:

— Нет. Жена из меня никудышная.

— Так в чем же дело? Не везет в любви, повезет в карьере. Знаешь такую присказку?

— Проблема в том, что я хочу ребенка.