- Вадим!
- Анюта? - его осунувшееся, с неестественным серо-зелёным оттенком лицо озаряется радостью, но и отголосок чего-то нехорошего, мрачного тоже присутствует.
- Привет... - тихо тяну я, - Что с тобой, Вадь? Ты заболел?
- Привет, мелкая! Нет, что ты! Всё в порядке. Просто обычные анализы крови. Ежегодный техосмотр. - Шутит он, но смеется как-то натянуто. Как будто через боль.
- Точно? Вадим? Просто выглядишь хреново, если честно...
- Ну, спасибо за комплимент. Зато ты цветёшь, как никогда. - Он переминается с ноги на ногу. Потом опять. Чувствуется, что ему неудобно. Некомфортно ни в одной из поз. Или может быть рядом со мной неприятно? - А ты что здесь делаешь? Всё нормально?
- Да, я тоже... В порядке. - Блин! Его близость будоражит мою кровь. За эту минуту я как только к нему ни прикоснулась, как только ни обняла, куда только ни поцеловала. Мысленно. Всё сделала, но лишь в мечтах.
- Ань, прости меня за тот вечер. - Вадик нервным движением приподнимает рукав свитера до самого локтя и я перестаю дышать. Упиваюсь видом его мускулистых предплечий. Извращенные вкусы какие-то. - Да и вообще за всё. Я чувствую, что должен присматривать за тобой... Здесь, в Москве... Может, где-то и перегнул палку...
Что это за исповедь умирающего на смертном одре?
Да чтоб меня! Типун мне на язык!
- Ладно. Проехали. - Нервно тереблю замшевую бахрому на сумке, заворачиваю то одну, то другую плоскую полосочку кожи в спираль. - В любом случае, теперь есть кому о мне позаботиться.
Вот зачем, а? Как будто кто-то подмывал меня упомянуть о Славе. Видимо мысли о брюнетке Вадима, не выходящие все эти дни из головы, подтолкнули показать, что я тоже "не лыком шита".
- Не обижает тебя? - ну всё! Опять проснулся заботливый папочка.
- Нет. Любит. - Ох, Анька, ох! - Ладно, Вадь, я пойду. Давай, не болей.
Почти сбегаю от него. Хватаю свою заждавшуюся куртку со стойки и надеваю уже на выходе в больничный дворик. Только бы не обернуться и ещё раз не взглянуть на его нездоровый внешний вид. Иначе снова натворю глупостей.
- Свет, - привлекаю внимание скучающей за просмотром глянцевого журнала девушки за стойкой. - А бухгалтер скоро подойдёт?
И почему эта Раиса Фёдоровна постоянно не на рабочем месте? Вот сколько тут работаю, всегда она где-то шляется.
- Ты чего, Ань? У неё же по понедельникам выходной! - Смотрит на меня, как на идиотку из под тяжести нарощенных в технике, наверное, целых десять "Д" ресниц.
- Слушай, мне Щербаков сказал, чтобы пришла сегодня за расчётом...
- А-а-а! Так ты прямо к нему и иди. Он сам рассчитает. Совсем забыла тебе сразу сказать.
Та-ак! Что-то настораживает меня вся эта ситуация. Не планировала я встречаться с Виктором Александровичем после того случая. Надеялась, авось, пронесёт. Ладно. Фиг с ним! Деньги на дороге не валяются. Быстренько заберу и бегом домой.
- Войдите! - гремит из-за двери голос бывшего начальника. Контрастирует с моим несмелым стуком в дверь.
- Добрый день. Виктор Александрович, я за расчётом.
- Садись, Стрельцова. Давай побеседуем. - Ещё чего! Вот как раз разговоры с тобой меня совсем не прельщают.
- Извините, но я тороплюсь. Я буквально на пять минут. За зарплатой.
- За какой зарплатой, Анечка? - растягивается в издевательской улыбке, напоминающей оскал пациента дурки. - Она вся ушла на моё лечение и возмещение морального ущерба. Твой хахаль так мне вдарил, что до сих пор синячина на пол спины. Не дотронуться. Я вторую неделю сплю только на животе, а ты мне про какие-то деньги! Скажи спасибо, что в полицию на вас не заявил! Что смотришь как мышь на крупу?