Мне двадцать два года, и я до сих пор не знаю, что такое женское счастье. Максимум что я попробовала в отношениях, своих единственных, это поцелуи.

В юные годы внутри играет невинное доверие к человеку, который понравился. Но как жаль, когда доверие рушится, увидев на себе презренный взгляд любимого человека, словно меня облили дерьмом.

В итоге это доверие пробудило во мне страх, боязнь показать себя.

Комплекс, твердящий, что я не привлекательна для мужчин.

Ужасное слово, которое заставляет сжаться в уголочек и внушает желание стать незамеченной. Но я борюсь с этой страшной напастью. Айлин помогла мне справиться с предательством и не позволила закрыться. Только она видела, как я тонула в отчаянии и ревела в подушку. Айлин – настоящая подруга, которая стала мне сестрой.

Но данная ситуация самое малое из всех моих страданий, которые мне удалось пережить.

Двенадцать лет назад мне казалось, что я не выживу…

В день моего рождения, шестнадцатого мая, случилась страшная трагедия. Я потеряла родителей, единственных родных мне людей, по чье-то ужасной ошибке. Машина, не следующая правилам дорожного движения даже на пустой трассе, привела вот к такому исходу – маленькая девочка, окутанная черной дымкой отчаяния, осталась сиротой.

Пока я лежала без сознания, то слышала обрывки фраз. Это как быть в полусне и слышать звуки со стороны, но не просыпаться, поскольку сильно хочешь спать. В моем сознании эти звуки уже исказились, а некоторые совсем пропали, но одна фраза запечаталась в моей голове навсегда. Она звучит так больно, что сердце сжимается.

«Этот ребенок проснется сиротой. Если конечно проснется.»

Фраза несет за собой несравненную ни с чем боль, поэтому настолько запоминающаяся. Вспоминаю я ее часто, но она все равно такая же острая, как и в ее первый день существования, когда она вылетела из уст врачей. И каждый раз, вспоминая ее, она долго крутится в моей голове, пробуждая во мне желание кричать так сильно, чтобы меня услышал весь мир и почувствовал мою боль.

Смотря на эти шрамы, болезненные воспоминания всплывают из глубин сознания и заново втаптывают в отчаяние. Поэтому я желаю немедленно избавиться от них

Я отдернула от себя жалостливый взгляд и включила душ, желая, чтобы вода смыла из моей головы тяжелые воспоминания. Я всеми силами напоминала себе, что нахожусь в реальности и меня уже давно ничего не должно толкать к отчаянию. Благодаря семье Эддерли я никогда не жаловалась на свою жизнь, а лишь тихо оплакивала свою потерю ночью в подушку. Вскоре и эта привычка покинула меня. Мне стало чуточку легче, я живу. Но иногда в голову лезет прошлое, толкающее к пропасти отчаяния, перед которой я задыхаюсь, а с отчаянием приходится бороться по сей день.

Я улыбаюсь. Всегда. Демонстрирую себя самым позитивным человеком. Не отражаю свое прошлое на настоящем. Иногда могу позволить себе провалиться в тяжёлые воспоминания, особенно когда смотрю на рубцы, напоминающие мне о мучениях, через которые мне удалось пройти. Но никогда не обсуждаю свою печаль, свою потерю, свои психологические загоны с другими. Это ни к чему.

Я приняла душ и начала приводить себя в порядок – высушила волосы, выпрямила и собрала их в конский хвост. Это моя неизменная прическа. Нанесла макияж, подкрасив ресницы и рисуя стрелки. Я множество раз перед зеркалом пыталась убедиться, что они ровные, чтобы спокойно выйти из ванной комнаты и одеться.

Айлин мирно сопела. Да, тяжелая у нее жизнь. Я мысленно посмеялась, зная, что скоро войдет тетя Джулиет и разбудит ее, а Айлин придется встать и спуститься на завтрак. Конечно, после него она снова ляжет спать и проснется только к вечеру, когда я вернусь домой. Тогда я продолжу работу, но уже дома, а она дождется, когда уснут родители, чтобы вновь сбежать и тусоваться с подругами.