– Не беспокоюсь я о тебе! Без лекаря боюсь остаться! – выпалила Тэруми.
– Врёшь, – усмехнулась Лайя.
– Сержусь, – поправила уже спокойнее танэри. – Если бы действительно захотела соврать, то ты бы никогда не отличила правду ото лжи.
– Самоуверенная змеюка. – Лайя подошла ближе, обняла её и прошептала: – Прости, что заставила беспокоиться…
– Ты делаешь меня слабой, – проворчала Тэруми, всё же обнимая в ответ. – А это позволено лишь Чону…
– Иногда можно побыть слабой, совсем чуть-чуть… – ответила Лайя её же словами, сказанными после случая с разбойниками.
Они отстранились и улыбнулись друг другу, позвали своих мужчин. Лайя невольно пожалела Тэруми: Чонсок потом припомнит танэри её пренебрежение. Такие уже ревнивые оба… словно не верят до сих пор в свои отношения и их возможность. И такие разные…
Проходя мимо неё, Чонсок остановился.
– И хоть я не одобряю ненужный риск, – сказал воин, смотря Лайе в глаза, – то, что ты сделала, было правильно.
Он не говорил это, чтобы позлить Тэруми или чтобы отомстить, как обычно делала танэри, когда обижалась. Он говорил, потому что так и думал. Его простые слова были громче самой высокопарной похвалы. Лайя не знала, что на них ответить и поэтому просто смущенно кивнула.
– Но Тэруми права, ты выглядишь уставшей… – участливо добавил Чонсок.
– Перестаралась с магией, но не смертельнее того, что было, – улыбнулась Лайя, ещё сильнее смущаясь его беспокойства, – пройдет…
Чонсок кивнул и отправился к наблюдающей за ними изумленной Тэруми.
Лайя обернулась к Фенрису. В отличие от танэри, его эмоции остались при нем. Он положил руку ей на талию и увлек за собой.
Глава 6
Несколько дней, через которые Фенрис обещал селение, растянулись на гораздо больший срок. Мертвые животные попадались всё чаще. Судя по виду и размеру ран, убили их монстры. Остановки на ночлег стали менее продолжительные. Сны – тревожными и липкими, оставляющими после себя тревогу. Лес, обычно дарящий Лайе покой и силу, угнетал. Непривычное желание поскорее добраться до людей коробило неправильностью. Вряд ли с этой стороны стоило ждать хорошего.
Безрадостное, угрюмое настроение разделяли и её спутники. Лайя шла позади всех и пыталась поймать ускользающую мысль, которая тревожила плохими предчувствиями сильнее всего. Взгляды на Фенриса тоже добавляли волнения. Он выглядел слишком собранным, внимательным и молчаливым.
Чувство голода стало неотъемлемой частью жизни. Охотиться было не на кого, а их прежние запасы уже подошли к концу. И тихо. Так тихо. Пусто. Только их шаги по пересохшей земле.
– Вот оно! – воскликнула вдруг Лайя.
Азуры и Фенрис, тоже погруженные в себя, подпрыгнули от неожиданности.
– Лайя! – Тэруми схватилась за сердце. – Не делай так, я чуть не умерла!
– Ш-ш-ш! – шикнула она на неё и, подбегая к дереву, прислонилась к нему спиной, закрывая глаза.
– Сейчас не время искать зверюшек, – начала было Тэруми, но Фенрис поднял руку, призывая молчать, смотря на ведьму.
Лайя сосредоточилась, призывая магию, и быстро прочитала заклинание. Она сконцентрировалась, осматривая внутренним зрением пространство. Стала искать энергии других живых существ, вслушивалась в шорохи леса, углубляясь так далеко, как позволяла ей её магия.
Тишина. Кроме них никого нет.
– Я ничего не чувствую! – сказала она, открыв глаза, испуганно смотря на Фенриса. – Никого нет, даже птиц.
Эльф нахмурился, подошел и взял её за руку.
– Разберемся по дороге. Пойдёмте. Держаться рядом.
Первые часы после остановки прошли в напряженном ожидании беды, а потом все вернулись в привычное состояние собранности. И когда Лайя допустила мысль, что могла что-то перепутать и от усталости не уловить присутствия живых существ, заметила на земле следы. Много. Остальные тоже увидели.