— Ладно, — отозвался рыжик. — Платить не нужно. У нас у самих праздник.

— Поступили в МыШКу? — улыбнулся мужчина, заметно расслабляясь.

— Да, — хором ответили мы с Фионой.

— А как вы угадали?

— У вас пальцы исколоты, — кивком головы показал он на мою руку, в которой замерла кружка.

Мы с подругой хихикнули и одарили мужчину красноречивыми взглядами. Знал бы он, чего нам стоили эти испытания!

Ромео тем временем поднялся, вышел на середину зала, провел рукой по струнам… Как же он преображается, когда играет! Из рыжика уходит тревога, суета и печаль. Мелодия плывет под его руками, плавится. И голос у него звонкий, ясный. Я настолько заслушалась, что не заметила, как закончилась песня. К Ромео тут же подошел хозяин таверны, они о чем‑то пошептались, ударили по рукам, мандолина снова зазвучала. Одна песня сменила другую, в какой‑то момент я стала подпевать и присоединилась к другу. Фиона круглыми от удивления глазами смотрела на нас. Через часок мы раскланялись и вернулись за стол, уставленный различными яствами. Так нас решили отблагодарить слушатели.

— Ух ты! Асканийское вино! — восхищенно сказал Ромео, рассматривая темную бутылку, слегка покрытую пылью.

— Правда? — подалась вперед Фиона.

— И чем оно так знаменито? — не удержалась я.

— Виноград, из которого оно приготовлено, выращивается в одном из оазисов в Великой пустыне, — пояснил рыжик.

— Редкое и дорогое, — заметила Фиона.

— Интересно, кто же так расщедрился? — Менестрель оглянулся в поисках того, кто за его песню расплатился напитком.

— Можно продать, — предложила я, зная, что другу нужны деньги.

— Вот еще! — фыркнул тот. — Я сегодня неплохо заработал. Плюс хозяин таверны согласился не брать с нас за постой и ужин. — Ты ведь останешься на ночь, Варь?

Голос у рыжика звучал странно.

— Конечно! — ответила я, вспоминая пыльный чердак. — Фиона, ты с нами?

Подруга заморгала, залилась краской.

— Мы — друзья, — быстро пояснил Ромео.

Кентавр покраснела еще больше и робко улыбнулась.

— Я не против, — отозвалась она.

— Чудесно! Завтра тогда с утра пойдем и купим все необходимое! — завершил менестрель, открывая вино и разливая его по кружкам.

Я вдохнула аромат янтарной жидкости и сделала глоток.

***

Я попыталась открыть глаза, но сделать это удалось с трудом. Голова отчего‑то кружилась, слегка тошнило, а шевелиться не получалось. Что произошло? Последнее, что я запомнила, — сладкий вкус асканийского вина.

— Не двигайся. Противоядие еще действует, — раздался голос… боевого мага.

— Противоядие? — прохрипела я, осознавая, что ничего не помню.

Мурашки, словно муравьи, поползли по коже, создавая панику.

— Да, чудо. Расскажи‑ка мне, что вы ели и пили.

— Фиона и Ромео…

— В соседней комнате. Спят, — отозвался брюнет.

— С ними все хорошо?

— Да. Вчера вашу троицу попытались отравить. Спасибо Великой Кудеснице, что я оказался поблизости и смог найти целителя.

Я постаралась успокоиться, сдержать неразумное желание — устроить истерику.

— Я внимательно тебя слушаю, Варвара.

Черные как ночь глаза смотрели на меня, не давая возможности сбежать.

— Мы с Фионой в МыШКу поступили, — жалобно всхлипнула я.

— Это я уже знаю.

— Откуда?

— А кто способен танцевать на столе, кроме студентов?

Я глупо заморгала, пытаясь вспомнить, что же происходило после злополучного глотка вина, но в голове стоял туман.

— Мы что… Мы же… Я…

— Думаю, что ты как раз расплатишься со мной за помощь таким же танцем.

Боевой маг многообещающе улыбнулся, от чего мне стало не по себе.

— А ты бескорыстен, смотрю, — не удержалась я от шпильки.

— Не занимаюсь благотворительностью, — хмыкнул он.