«Не дури, Зорин», – поднимает голову внутренний мыслитель. Ну какая из Мани злоумышленница? Нашел Мату Хари, бл.ть.

– У Димочки сердечный приступ, Коля, – снова плачет Густяникова. – Скорая приезжала. Накачали лекарствами. Диндар-медикал все оплатила. Мы же без страховки тут… Я даже жене его звонила. Терпеть ее не могу.

– Она про вас знает?

– Да. Мы то разбежимся, то опять сойдемся. А Юля терпит… - усмехается криво Маня. И вот эта жалкая ухмылка Выдает ее с головой. Хочется ей замуж. Хоть за такую гнусь, как Беляш, но хочется.

– Давай ближе к делу, – прерываю я болтовню. – У Белова сердечный приступ, и приезжала скорая. Это точно?

– Да, да, – трусит головой Маня. – Завтра домой вернемся уже. Его сразу госпитализируют. На выставку эту проклятую никто так и не пошел… И Нина моя пропала, – всхлипывает снова.

А мне заорать хочется. Моя! Моя Нина пропала! И мать моих детей!

– Давай по порядку, Маня, – прошу грубовато.

– Ну что рассказывать… ты и сам все уже знаешь… каждый наш шаг, – плачет она. – Я виновата, Коля… Почему я с ней не пошла… Вот же дура!

– Да ладно тебе, – рыкают глухо. Надо же как-то остановить этот плач Ярославны. – В Домодедово вы бухали с Беляевым. Нина ходила по магазинам. В самолете вы отсыпались, а моя жена болтала с попутчиками, – коротко пересказываю события предыдущего дня. Но про Аню с Валей молчу. Не хочу распространяться. – Дальше что, уважаемая Мария Анатольевна? – давлю взглядом разнесчастную женщину. Но даже капли сострадания у меня к ней нет.

Я из любого вытрясу душу, лишь бы Нину найти. И мне похер на сантименты и хорошие манеры. Только Маня не при делах. Зря я с ней время теряю.

– Дальше… – вздыхает она. Замечаю, как сильно дрожат ее пальцы. Но это простительно. Мы все сейчас на нервяке. – Мы прилетели. Нас встретил представитель Диндара. Провел через зеленый коридор. А как сели в машину, Дима так резко наехал на Нину. Придрался к ней по какой-то фигне. Он же после пьяни всегда злой. Вот и сорвался на ней. Нина ему ответила резко и попросила высадить ее около торгового центра.

– А он?

– Сказал, что тут не такси. И они опять поцапались. Нина настояла. Но ты, наверное, не знаешь, но Беляев быстро отходит. Характер поганый, сердце слабое, но доброе, – утирает глаза салфеткой Маня. – Видимо, сам понял, что переборщил и решил помириться. Ну и мы с ним тоже пошли в Хамариан. Хотя я ничего покупать не планировала. У меня денег нет. Все до копейки в квартиру бабкину вкладываю. У родственников наследство выкупаю, - поясняет она торопливо. - А Дима с бодуна всегда как больной… Вот и договорились, что Нина все быстро купит, а мы подождем. А потом все вместе в отель поедем.

– Сколько вы ее ждали?

– Да чуть больше часа, – медленно тянет Маня, будто раздумывает. – Да что это я гоню! Полтора часа. Нина должна была в сорок минут уложиться. Я ей позвонила. Одни гудки шли. Трубку никто не брал. Вот тогда мы и пошли ее искать…

– А телефон ее как к тебе попал?

– Коль? Ну Коль! – смотрит на меня с укоризной Маня. – Это же я Нинины вещи в сортире обнаружила. Телефон сразу вытащила. Потом уже мы полицию вызвали. Как бы я тебе позвонила? Сам подумай. Пока местные вундеркинды хватились бы…

– Да, ты права, – тру лицо. – Я думал, полиция наткнулась.

– Мы всем так и говорим. Но ты же знаешь все эти процедуры. Когда бы они нам отдали ее вещи? И отдали бы? А твоего телефона у меня не было. Я даже вам домой звонила. Никто трубку не брал.

– Я на работе был, Боря – в школе, Ира – в саду, – выдыхаю, а сам с ужасом думаю... Не приведи Господь, если бы ответил кто-то из детей!