– Да что-то неважно, – еле ворочаю языком. Голова кружится сильно и воздух вокруг кажется пропитанным жаром. И с каждым вздохом опаляет нутро.

«Что со мной?» – пытаюсь связно мыслить. Но не получается. Спроси, как меня зовут, уже не отвечу. В голове каша. Словно кто-то залепил мозги вязким противным месивом.

– Мне нужно в отель, – заплетающимся языком прошу Маню. – Попроси вызвать такси.

– Да, сейчас скажу. Вызовут, – кивает она и расплывается у меня перед глазами. Убегает суетливо куда-то, а вернувшись, склоняется надо мной. – Машина сейчас приедет. Давай, вставай потихонечку. Я тебя в туалет провожу. Может, вырвешь, и полегчает.

– Да, ты права, – поднимаюсь с трудом. Вокруг моей талии обвивается ее рука. Хорошо, Маня рядом. Есть кому первую помощь оказать. Иначе бы пропала я тут.

– Идем, моя хорошая, – воркует Маня. – Сейчас два пальца в рот, и порядок. Будешь как новенькая.

– Спасибо, Манечка, – только и могу выговорить. А в туалете сразу прохожу в единственную кабинку. Долго сижу, пытаясь прийти в себя.

«Как меня так угораздило?» – вытираю со лба испарину.

Отравилась харчами в самолете? Я же больше нигде не ела. Кофе дома не считается.

«Вот я и попала в беду. Прав был Коля», – вытираю со лба испарину, и больше всего на свете мечтаю оказаться дома, в Москве.

– Нин, ты там как? Машина уже приехала, – стучится Маня.

На ватных ногах выхожу к ней. А рядом крутятся еще две какие-то женщины в черных одеждах. Косятся на меня, как на неведомую зверушку. Переговариваются между собой. С сочувственными улыбками показывают на кресло, стоящее в углу.

– Садись, посиди, – просит Маня. – Дима еще разговаривает… Скоро уже поедем.

Тяжело опускаюсь на мягкое сиденье. Пальцы скользят по мягкому велюровому подлокотнику, а внизу живота загорается огонь и пульсирует что-то. Инстинктивно опускаю руку на живот. Прикрываю глаза. Слышу сквозь туман, как одна из женщин коротко и гортанно приказывает кому-то. Будто птица кричит.

И тотчас же моей щеки касается холодная чужая рука. Сбрасываю ее машинально. Пытаюсь встать, но меня сзади кто-то удерживает, возвращая обратно.

– Вы с ума сошли! Отпустите меня! Маня, помоги! – кричу, пытаясь вырваться из чужих цепких рук. В панике распахиваю глаза.

- Все, пока, Зорина, - усмехается моя бывшая подруга и каждое ее слово бьет кувалдой по голове. – Ты здесь остаешься с тетеньками, - кивает на вцепившихся в меня женщин. - А мы с Димой поехали. За Николая не переживай. Я его утешу. Он теперь мой. Не придется с тобой, с дурой, делить…

- В смысле делить? – дергаюсь вперед. Но женщина в черном платке грубо удерживает меня за плечи. И голова раскалывается. Ничего не понимаю.

- Ну в каком смысле, Зорина, - смеется мерзко Маня. – Мы с Колей давно любовники. Только ты мешаешь. Ты же всем мешаешь. Лезешь везде, как дурочка.

- Маня… Да ты что? – подрываюсь с места. Кричу из последних сил. Но кто-то рывком дергает меня за волосы, возвращая обратно. Дальше следует удар по ногам. Оседаю в кресле. Зажмуриваюсь лишь на секундочку, пытаясь перетерпеть боль. А распахнув веки, понимаю простую истину. Маня смыслась.

- Где она? Где эта сука? – кричу, вырываясь на инстинктах. Вылетаю за дверь. Меня тут же ловят, заламывают руки, держат за горло, но обратно не заводят. Словно дают убедиться в реальности происходящего. Из узкого коридорчика выглядываю в холл, где час назад встречали меня с почестями.

8. Глава 7

Глава 7

Сквозь мутную пелену слез смотрю на выходящую на улицу компанию. Первым идет Беляш в мятом костюме. Щурится на солнце, ковыряется во рту зубочисткой. И лицо такое благостное и довольно, будто подвиг совершил. Рядом с ним чинно и важно идет Саид в белоснежных одеждах. Свысока похлопывает по плечу толстого Мустафу. И тот радостно кивает. И завершает процессию Маня. Моя бывшая подруга суетливо трусит следом. Через руку перекинута моя шуба и ее собственный розовый пуховик. А в другой…