Пыльцы в мешочке было немного, поэтому справились они быстро. Лавур присыпала лысую голову мальчика. Лави еще раз бросила на него печальный и полный тоски взгляд. На лице Оливера проскочила едва ли различимая улыбка. Внутри у нее вспыхнуло какое-то странное необъяснимое чувство, и она прижала ладошки к груди.

− Мы с тобой молодцы. Сделали все, что нужно! Теперь нам пора в Ангардорию. Лавьера, небось, уже нас заждалась!

Против воли Лави повернулась к Оливеру спиной и полетела за бабушкой, но в голове снова и снова крутилась одна и та же мысль: «Почему этот мальчик видит меня?».

Лави впорхнула в свою комнату и шлепнулась на кровать. Устааала! Она прикрыла ладошками лицо. Перед глазами встал образ: исхудалое миниатюрное тело на такой громоздкой кровати, бесцветный слабый голос. И имя − «Оливер».

− Лавьера, мы уже дома! − Обеспокоенный голос бабушки вырвал Лави из раздумий.

Девочка села на кровати. В проеме двери застыла сгорбившаяся фигура Лавур. Во взгляде читался страх.

− Лави, оставайся здесь. Никуда не выходи и никого не впускай, хорошо? Ты должна оставаться здесь.

− Почему? Что случилось? Где мама?

Лавур поцокала языком и отвела взгляд в сторону.

− Чувствую, что-то грядет, − вздохнула она. − Говорила я ей. Предупреждала! − Покачала головой Лавур.

Тело Лави напряглось, воздух вышибло из груди.

− Я … не понимаю, − промямлила девочка.

− Тебе и не нужно. Вот, держи, − Лавур протянула внучке руку, и Лави наконец увидела, что бабушка принесла ей еду. На листе папоротника поблескивал березовый сок. − Поешь пока. Там на столе еще остались лепешки и чай с фенхелем.

− Можно, я с тобой?

Лавур приземлилась на ноги и присела на кровать возле внучки.

− Нет, малыш. Тебе со мной нельзя. Я буду спокойна, если ты останешься дома.

− Но, Лавур.

− Никаких «но», Лави! − запротестовала Лавур и подняла руку вверх. − С мамой все будет хорошо. Она просто вышла прогуляться. Я найду ее, и мы вместе вернемся. Но ты мне очень поможешь, если останешься здесь. Охраняй наш дом, Лави.

От осознания, что бабушка отвела для нее почетную роль − охранницы дома, в груди приятно потеплело. Лави кивнула и распрямила плечи.

− Вот и славно, − произнесла Лавур и улыбнулась.

Лави осталась совсем одна. Она измаялась и искусала губы до крови. Съела все лепешки и выпила весь чай с фенхелем, которого обычно хватало для всех троих: ее самой, бабушки и мамы. Пялилась в потолок, пыталась уснуть, но снова и снова подходила к прозрачной стене и выглядывала Лавьеру и Лавур.

Наконец малышка сдалась, свернулась калачиком на кровати и уснула.

Сон как рукой сняло, когда в нос проник головокружительный, искушающий запах. Точно такой же запах был в человеческом мире, возле кондитерских. В голове девочки пронеслись картинки − те самые тортики и эклеры с заварным кремом, которые она видела через витрину кафе. Какой же все-таки прекрасный этот человеческий мир!

Лави поправила свои волосы − после сна огненно-рыжие кудряшки торчали в разные стороны. Слезла с кровати, крылышки подняли вверх ее худенькое тельце. Она полетела к двери и услышала за ней какой-то шум. Лави обрадовалась! Это мама! Просто она не захотела ее будить! И тут же в голову закралась другая мысль − а вдруг это вовсе не Лавьера?

Мысли кипели в голове, словно горячая вода в котле. Ну, нет же! Кто это еще может быть? Ведь в Ангардории безопасно! Никто бы не проник в их дом, да и кому это нужно?

С восторгом и бушующей внутри радостью, что выплескивалась наружу, Лави ринулась к двери. Та растаяла и пропустила малышку вперед.