- Можно перелезть и посмотреть, что там. А девчонки пусть здесь подождут.

   Он старательно отводил от меня глаза. Обиделся. Но, в принципе, я была даже рада - слишком переполнена душа была собственными эмоциями, меня штормило - то бросало в ревность и грусть, то счастьем заполняло душу - потому что ОН был совсем близко, иногда даже, вот как сейчас, я, делая вид, что трогаю деревянный забор, второй рукой легко касалась рукава Андрюшиной куртки.

    - Подождёте, девочки? - спросил Вадим.

   Я пожала плечами:

   - Хорошо. Только не вляпайтесь там никуда.

    Я была уверена, что здесь кольца не будет. Ну какой смысл рисовать целую карту, чтобы в первом же пункте, отмеченном красным крестиком и цифрой один, оставить клад? Скорее уж во-он там, под циферкой шесть или, на крайняк, пять! 

    Мальчики легко друг за другом подтянулись и за считанные секунды перемахнули достаточно высокий забор. Все трое были, как на подбор, высокими, симпатичными, в спортивных секциях занимались. Но мне казалось, что Андрей и выше, и шире в плечах, и сильнее их обоих. И я старалась, конечно, при Мирке не глазеть на то, как ловко он перелезал через забор, да только все равно смотрела. И потом, в щель между досками наблюдала, как они, переговариваясь, выбирают из нескольких сараев тот, который больше похож на обозначенный на карте. Про Мириам совсем забыла. А зря. 

    - И как оно живется с таким-то грузом? - она красиво расположилась на низенькой деревянной скамеечке, стоящей у полуразрушенного палисадника. На мокрой, наверное, после дождя, скамеечке...

     Так и подмывало спросить, о чем это она. Но я снова припала к щели, разглядывая опустевший двор и промолчала - не доставила ей такого удовольствия - понять, что она меня задела!

     - Твои наивные друзья ничего не замечают. Но на самом деле человеку опытному очень хорошо все видно.

    - Не понимаю о чем ты, - все-таки не выдержала я.

   - О том, что ты смотришь на своего брата, как на мужчину, с ума сходишь от ревности и меня разорвать готова. 

    Меня словно чем-то тяжелым по голове ударили - от лица отхлынула кровь, сердце бешено заколотилось в груди - откуда она узнала? Как смогла понять? Боже мой! А если и остальные? А если всем всё понятно, просто они ничего не говорят! А если она ЕМУ скажет? Он будет жалеть и презирать меня! И хоть я все так же стояла лицом к забору, Мириам поняла, что попала в точку - рассмеялась, довольная собой:

    - Да-а, понимаю. Это, конечно, аморально и грешно. Но история знает множество подобных случаев. Вот и в "Игре престолов" яркий пример инцеста нам показали. Так что ты сильно не загоняйся по этому поводу.

    Она снова замолчала, то ли давая мне возможность ответить, то ли наслаждаясь произведенным эффектом. А мне так бешено хотелось сказать ей сейчас, что Андрей мне не брат, точнее, что брат только по документам, но не по крови! Мне так хотелось выплюнуть ей это в лицо, а потом еще добить, добавив, что скоро все ему об этом сама расскажу! Но потом я вспомнила историю его детства - о родной матери, которую повесили на Андрюшиных глазах. О том, как он несколько месяцев после этого не разговаривал, о том, как его мучили приступы эпилепсии. Это же у него защитная реакция психики такая - не помнить страшное детство свое! А если он вспомнит это? Что с ним будет? Он так наших маму с папой любит! Разве могу я его лишить родителей? Или этой... заразе дать возможность это сделать? Но ведь скажи ей сейчас, что ошибается, что я ничего к нему не чувствую такого, не поверит ни за что! Да пусть думает обо мне, что пожелает! Главное, чтобы ему от этого плохо не было!