– Да, ладно?! – Всё-таки не сдерживаюсь. – Ну, скажи мне, Слава, – поворачиваюсь и копирую интонацию Алёны, – что ты совершенно случайно оказался полуголым в чужой квартире. Врать мне, значит, ты можешь, а признаться смелости не хватает?

– А ты чего хотела? Ты же только о себе думаешь. А обо мне ты подумала? Тебе то нельзя, то ты в больнице. А мне что прикажешь делать? Я, между прочим, здоровый мужик, и мне нужен нормальный, регулярный секс с женщиной, а не вот это всё. – Претензионным жестом машет на мой небольшой, но уже достаточно заметный живот, который я машинально закрываю руками.

– Что? – Теряюсь, не зная, что сказать. Разум разрывается от такой вульгарной прямоты. – Мы же ведь оба хотели ребёнка. – Моё оправдание звучит очень жалко.

– Ребёнка хотела ты, а мне нужна нормальная баба, у которой нет никаких «угроз». – Слова бьют сильнее пощёчины.

– Так это, по-твоему, моя вина?

– А чья ещё?

Смотрю на Славу и не понимаю, как я могла любить такого морального урода. Душу рвёт на части, но я ни за что не покажу ему свою слабость.

– Бедненький… Так придавило, что не вытерпел? А ты… – Я поворачиваюсь к Алёне. – По-соседски, значит, пожалела. Первую помощь оказала, давление сняла. Какая проникновенная «гуманность».

– Дана, он же ведь не налево пошёл…

– А куда?! – Выкрикиваю так, что не узнаю собственный голос. Я на грани истерики. – Наверх? – Бросаю с таким сарказмом, что сама готова разразиться сардоническим смехом от подобной ситуации. И одновременно разрыдаться от собственной жалости к себе.

В одной половине меня кипит такая лава, что готова снести всё и всех на своём пути, а в другой жалко скулит слабая девчонка, которую только что грубо толкнули прямо в грязь.

– Дана, я ведь как лучше хотела…

– Раз хотела, значит – получай. Пользуйся. Товар обмену и возврату не подлежит, – произношу, с трудом сдерживаясь, чтобы не разреветься.

Хлопаю дверью, и эхо разносит мой позор по всему подъезду. Хватаюсь за перила, не в силах удержаться на ногах, и медленно тащу себя вниз.

Мой почти десятилетний брак, моя семья оказались не крепостью, как я всегда считала, а всего лишь домиком из песка, который рассыпался от одного неосторожного движения.

2. Глава 2

Я не помню, как дошла до квартиры. Но находиться там, где всё, каждая вещь, каждая мелочь и даже воздух напоминает о муже, я не смогла. Выхожу на улицу и иду, не понимая куда и зачем. Оказываюсь возле дома, в цоколе которого снимала помещение для своего маникюрного кабинета. С собой нет ни документов, ни телефона – ничего. На ногах мягкие домашние шлёпанцы. Вместо удобного и привычного комбинезона – нарядное платье для беременных, надетое специально для мужа. Дура!

Хочется закричать, но я лишь сильнее сжимаю кулаки. От злости немного прихожу в себя и смотрю на светлое окно моего кабинета. Свет горит, значит, внутри кто-то есть. Я и сама частенько принимала клиентов, засиживаясь до позднего вечера. Пожалуй, здесь я провела большую часть своей жизни, работая иногда по четырнадцать часов в сутки. Стараясь для семьи и для того, кому просто нужна была баба. Дура!

Тяну на себя железную дверь, показавшуюся мне неподъёмной. Не хочу никого напугать своим видом и сажусь на кожаный диван, стоящий в узком коридорчике. Немного посижу и пойду. Прячу ладони между коленей и бесцельно смотрю перед собой.

«Ребёнка хотела ты, а мне нужна нормальная баба, у которой нет никаких «угроз». – В ушах до сих пор звучит брошенная мне в лицо фраза.

Что ж, раз ему нужна баба, пусть радуется. А я не баба