Рыжий не ответил. Лишь развернулся и, демонстративно задрав хвост, ушел вглубь дома.
– Вот зараза! – выругался майор, решив, что ботинок заиграл именно кот.
Однако…
Махина из мышц и когтей бесшумно проследовала к детской и аккуратно открыла дверь легким нажатием лапы.
Рыжий сел на пороге и высокомерно обернулся на майора. Мол: “Иди!”
Никитич вздохнул, почти умоляюще посмотрел на кота, но тот был непреклонен. “Сам, сам… Сам сделал, сам иди и ботинок забирай!” – словно говорил его взгляд.
Соколовский стиснул зубы, чуть шире открыл дверь, медленно, на цыпочках шагнул внутрь!
– Пи-и-и-п! – тут же раздалось у него из под правой ногой.
Майор отпрыгнул.
– Уй-ё-ё-ё-ё! – этот звук издал уже он сам.
Под пяткой были острые пластмассовые кубики.
– Так, Соколовский, замри! – скомандовал он сам себе. – Мало что ли ты минных полей прошел?
Выдохнул, сконцентрировался…
Шаг, еще один! Аккуратно отодвинул танк, плюшевого медведя, игрушечное пианино…
Вот! Есть! Попался!
Ботинок стоял на платформе с прикрученными колесиками. Он был доверху нагружен странными предметами. В некоторых угадывались резиновые фигурки животных, некоторые точно были кубиками, но выполняли, судя по расположению, очень важную роль… Его левый ботинок явно был грузовиком!
– Хорошо, хоть не корабликом, – проворчал майор, вытряхивая игрушки.
Вылетел из комнаты в два прыжка, выдохнул…
– Фу! – утер лоб. – Дай пять! – обернулся к коту.
Тот лишь коротко мявкнул. И не укусил Соколовского, когда тот коротко погладил его между ушей. Никому кроме Никитича, кстати, подобных вольностей не позволялось…
Как только за майором закрылась дверь, в доме наступило другое утро. Тихо скрипнула дверь первой гостевой. Дарья Сергеевна тихо вышла из своей спальни, посмотрела в окно на отъезжающий внедорожник и коротко кивнула сама себе.
Теперь настало ее время. В ближайший час – она тут главная.
Глава 2
Самым важным Дарья Сергеевна считала, конечно, завтрак! Из всех приемов пищи… Да-да… Именно он.
Максимум углеводов и белок! Все по науке. И по канонам французской кулинарии. Сегодня в планах у домоправительницы были блинчики с творогом. А правильные блинчики должны быть только на парном молоке! И если вы думаете, что это сложно, значит, вы не знакомы с Дарьей Сергеевной Дашковой – ударение строго на первую “а”!
Она подхватила бидон и вышла из дома. На плечах у нее был элегантный серый кардиган из джерси. Он приятно прилегал к коже, мягко согревал и отлично сочетался с ярко-розовыми калошами из вспененного полиуретана.
Молочница жила недалеко – всего делов-то, улицу насквозь пройти.
Но Дарья Сергеевна поджала губы, недовольно фыркнула и свернула к огородам.
Так не нужно было идти мимо строящегося дома Михайловских.
Парнишка тот, что с Никитичем за кошками ездил, Евген, как-то странно себя повел после знакомства с домом Соколовских.
Долго ходил по Москве бледный и тихий, а в конце концов, напросился охранником на объект! С точки зрения карьеры, это был провал! Но с точки зрения Евгена…
Он каждое утро встречал Дарью Сергеевну сияющей улыбкой. Мог поприветствовать ее взмахом руки, а мог даже собрать ей букет полевых цветов!
Дарья Сергеевна злилась!
Что за шоу курам на смех?
Смеялись, впрочем, не куры. Тихо хихикала вся деревня, но не над ухаживаниями, а над нежеланием няни Соколовских замечать очевидное.
– Ну сколько можно? Это несерьезно! – жаловалась она Марийке. – Я – взрослая женщина! А он – молодой паренек, который непонятно что себе думает! – в ее голосе звучала искренняя обида и возмущение.
– Да не такой уж и молодой, – вскидывала брови Марийка. – Андрей говорил, тридцать два ему что ли…