– Они облили нас какой-то гадостью.

– Но мне повезло – в самом начале они не знали нашей слабости и обыкновенный противогаз мог спасти, но только тренированных людей. До войны я был чемпионом по подводному плаванию и мог пронырнуть метров сто.

– Я тоже ждал момента, чтобы расстаться с веселым Максом. Но все же через ржавые холмы мне пришлось пройти. С тех пор железом во рту клацаю, боюсь, что я внутри теперь весь железный.

– Мы все были пушечным мясом.

– А пластилиновые топи? Люди проваливались по пояс и застывали. Даже спирт не мог их отогреть. Они замерзали тут же, сразу, и торчали, как серые чушки.

– Меня спас только развал фронта.

– Слава Богу, нам не надо уже воевать.

– Самое лучшее, что придумали люди – это мир.

– Здорово сказано, старина, – как в книге!

– Что же с нами будет? – спрашивала мать.

– Слишком сложный вопрос, чтобы на него ответить просто так.

– Мне иногда кажется, что я живу совсем в другом мире, не таком, как до войны, – говорила мать.

– Отчасти ты права, – рассуждал отец, – временной фактор стал играть меньшую роль и подложка проявляется явственней, но я не в праве распространяться на такие темы.

– Что-нибудь очень нехорошее? – настаивала мать.

– Нет, моя, родная, – улыбался он, – и к тебе не имеет никакого отношения.

– Мне так страшно… – шептала она.

– Не стоит волноваться из-за чепухи, – отвечал отец, – воспринимай жизнь, как поток событий.

– Тебе легко говорить, – возражала мать, – ты пришел издалека…

– Нам всем одинаково тяжело… – говорил отец.

– Значит, нам ничего не простится? – не сдавалась мать.

– Вы ни в чем не виноваты, – отвечал отец.

– Вы же главнокомандующий! – кричал Полковник.

– Штаб был разбомблен, – отвечал Незнакомец.

– Правильно! Но резервный, в шестой зоне?

– И он тоже.

– А командный центр под Парижем?

– Они применили проникающие лучи.

– Не верю!!!

– …слишком быстро, чтобы мы успели убраться. Большие потери…

– А компьютерный штаб в Скалистых горах?

– …выдержал не больше трех залпов.

– Не может быть!..

– …совершенно разные уровни. Они считывали наши планы до того как мы успевали их реализовать. Практически, мы были крайне уязвимы. К тому же примерно через месяц мы поняли, что воюем сами с собой.

– Объясните!!!

– Дело обернулось таким образом, что боевые действия велись с подлунным миром, так называемой низшей подсистемой сознания. И это обернулось крахом… Реального противника, увы, не было… Миф… Легенды…

– И это вы говорите мне, мне кадровому военному! Теперь мне понятно, где таилась наша слабость – мы были, как вареное мясо на дорогах, мы его много накидали на радость им.

– Теперь там ничего нет.

– А, кстати, как вы прошли?

– У меня иммунитет.

– Какой еще, к черту, иммунитет?!

– Нам делались особые операции…

– Что это еще такое?

– …чересчур дорогие, чтобы применять в массовом порядке.

– Господин президент, считайте, что вам крупно не повезло, лучше бы вы к Мясоедам забрели!

Моя мать кричала:

– Фрэд, тебе нечего сказать – ты бросил меня с пятимесячным Петом на руках!

– Гретта! милая, я что-то не узнаю тебя, подойди ко мне! – не унимался Лысый Ломоть.

– Нам здорово пофартило, что мы живы остались, – ревел Сержант, – заходи курнуть!

– Чарльз Дарвин, это опять вы? – спрашивал Доктор, – что-то никак в толк не возьму…

Может быть, так бы все этим и кончилось – наговорился каждый и дело с концом, но они вторили не переставая и все разом:

– Ваше превосходительство!..

– Кириак, что с тобой?!..

– Фрэд! Фрэд!

– Гретта, я здесь!..

– Бедный Йорик!..

А Незнакомец оборачивался все быстрее и быстрее – так что временами мне казалось, что я вижу беспрестанное мелькание желтых зайчиков.