- Нянюшка! – я не выдержала и прижалась к ней со всей силой, зажмуривая при этом глаза, чтобы никто ничего не заметил. Ведь я осознанно шла на этот шаг. Стоило только нашим лицам соприкоснуться, меня затянуло в воронку видения.

Счастливая нянюшка, чуть более молодая, нежели сейчас, держала на руках, прижимая к себе сверток с младенцем. По щекам женщины текли слезы, но она их будто не замечала.

- Я тебя не оставлю, - шептала она малышу. – Ты никогда не будешь одна. Клянусь тебе! – над головой женщины сверкнула крохотная искорка в форме молнии. Уверена, она ее и не заметила, а вот я видела. А еще медленно накатывало понимание, кого няня держит на руках.

- Сири, - в комнату ворвался отец. – Как же теперь? – беспомощно спросил он, с тоской глядя на сверток в руках хитайи.

- Мы ее вырастим, лор Иллариот, - мягко заверила няня, поднимая глаза на папу. – Вместе. Я вам помогу. Тела больше нет? – тихо спросила она после небольшой паузы.

Отец переменился в лице, ничего не ответил, только кивнул как-то неопределенно.

- Дай ее мне, - попросил отец.

В этот момент видение закончилось. Я снова была в толпе любопытствующих возле лежащей на земле нянюшки и сидящего тут же рядом Хансака.

- Я люблю тебя, нянюшка, - тихо призналась этой женщине.

- И я вас, мия, - шмыгнула она.

- Ну все, все, - Хансак поднялся и стал разгонять толпу. – Расходитесь, видите доне плохо стало.

Хитара на гирте и след простыл. Я помогла нянюшке встать, отряхнула ее платье, нашла корзинку, собрав обратно то, что еще можно было. И мы медленно двинулись в сторону стоянки ящеров. Хансак поддерживал дону Сири, едва ли не нес ее. Возница из поместья страшно удивился нашей колоритной композиции, однако молча помог няне сесть внутрь, я заняла место подле нее. Слышала, как Хансак предупредил возницу, чтобы ехал помедленнее и помягче. И повозка тронулась.

- Нянюшка, как ты себя чувствуешь? – тронула ее за руку.

- Удивленно, - нестандартно ответила женщина.

- Я расскажу, - кивнула сама себе. – Больше не могу скрывать. Не от тебя.

И я рассказала женщине, что была со мной с рождения о кошмарах, что тревожили меня много лет, о видениях, приходящих внезапно, об открывшемся даре, о котором я не просила, но теперь мне нужно учиться с ним жить. И о том, почему решила скрывать, чего боюсь. Обо всем, кроме воспоминаний прошлой жизни. Об этом я говорить не готова. Особенно после реакции отца.

12. Глава 12.

Глава 12.

Теперь и няня все время носила перчатки. Шепотки в поместье по этому поводу стали набирать новые обороты.

Отец вернулся ночью на седьмой день отсутствия. Я проснулась от ощущения, что кто-то смотрит на меня. Открыла глаза и не сразу поняла в темноте, кто именно сидит на краю моей кровати. Но не успела испугаться, как услышала шепот:

- Моя светлая девочка, прости меня, - он осторожно коснулся моих волос.

- Папа?

- Прости меня, Ниара, - повторил отец. – Я обещал не отталкивать тебя и не смог справиться с тем, что ты рассказала. Но я знаю, что это ты. Разве могу я не видеть, что ты моя маленькая крошка, частичка моей Ниаллеи? Я помогу тебе, - пообещал он. – Вместе мы справимся со всеми трудностями, Ниара, ты больше не будешь одна.

С этой ночи жизнь моя начала налаживаться. Имея в союзниках папу и няню, мне все легче удавалось скрывать свой дар. Отец настоял, чтобы я начала обучение у лучших лекарей Карахара. Но так как ни один великий лекарь не живет в крохотном приморском городке, меня поставили перед фактом, что мы переезжаем в Торрон. Папа хотел в Риго – столицу, но я смогла его переубедить. Торрон очень крупный город, славится своей Академией для высших лоров. Кроме того, в этом городе остался дом моей мамы. Он уже около двадцати лет стоит пустой, а за последние десять лет отец даже слуг распустил, оставив одного стража, который присматривает за вверенным ему имуществом и в холодное время года протапливает жилые комнаты.