Их с Ольгой недо-отношения завязаны были на песни с самого начала. Просто так совпало, а потом он уже сам… Как можно было признаться, что на переездах из Питера в свою агрофирму он давно уже слушает не шансон, а песни о любви? Перед глазами встают смысловые картинки, а действующие лица там, само собой – он и она. Как признаешься, что однажды пережало горло и он вдруг понял, что в шаге от того, чтобы пустить слезу – торкнуло то ли искреннее исполнение, то ли слова душевные - со смыслом, то ли хрен знает что еще. Но это точно было ненормально.

А край настал вообще…

В подборку на радио бросили старую песню «профессора Лебединского» о танцах на столе. Забойный припев вдруг осознался каким-то извращением, а в действии представился до предела живо и ярко. И он понял, что дальше вести машину просто не может.

Если бы кто проезжал тогда мимо по проселочной дороге, то увидел бы чудо-картинку: взрослый прилично одетый мужик враскоряку прыгал возле машины под Лебединского, поправляя время от времени стояк, широко при этом улыбаясь и приговаривая в предвкушении:

- Ну, доберусь я до тебя! Неделю ходить не сможешь… стерва… зараза Оленька! А я доберусь… я же доберусь! И за все ты мне ответишь, а вот за это – отдельно, по особому тарифу.

То начинал орать на припеве:

- А я её - Ю-ю-ю! А я её - Вау! А я её - Хой! А я её - Ха-ха…

Предел. Сумасшествие в чистом виде. Маразм.

Это нужно было или прекратить или немедленно осуществить, дальше просто смешно… он уже становился смешон – хорошо, пока только для себя. Нужно было увидеться с Ольгой и срочно что-то решать.

Прямо скажу, что совсем повернулся на ней, не ем, не сплю, не живу… готовил он речь. Она просто вынуждена будет выслушать – когда составляется акт пересортицы, при этом обязательно должен присутствовать представитель поставщика. И это будет он – Андрей Цимлянский. Он запрется с ней в ее же кабинете и все выскажет, а может и позволит себе совсем чуть… И это будет или конец всему или начало. Потому что при нынешнем раскладе в перспективе у него только «дурка».

Что она любит другого, ничего и никто ей больше не нужен… это сказочки для дураков. Может и было правдой, но не спустя шесть лет. Если уж его тяга и потребность так велика – у человека, даже не подозревавшего, что так может быть, то какую же потребность в любви, нежности, заботе и куче еще всего должна испытывать она? Это же наркотик!

Понятно, что для нее все это связано с конкретным человеком. Но попытаться-то стоит? Дать ему возможность показать себя, а он постарается - очарует, уговорит, принудит, наконец… ласково. Женщинам он всегда нравился. За что, почему – не так важно. Каждой – за что-то.

А она буквально высмеяла его в телефонном разговоре. Она издевалась и ерничала в то время, когда он… снова обломала и выбесила настолько! Дотянулся – убил бы. На хрен – сдался он в очередной раз, прикидывая заодно насколько надолго.

А через четыре дня все изменилось. Он стоял перед дверью ее квартиры и жал кнопку звонка с жутко колотящимся сердцем и решительно сдвинув брови. Ему только утром сообщили… совершенно случайно он узнал, что все эти дни Ольга находится в состоянии летаргического сна. Дома. После обследования и врачебного консилиума. Причиной будто бы считают перенесенную накануне простуду… усталость, нервное истощение, что-то еще до кучи, как варианты. Сам диагноз звучал потусторонним бредом, но оснований не верить своему источнику у него не было.

Назвать настоящую причину наступления состояния летаргии врачи до сих пор были не в состоянии и не только в Ольгином случае. Тайна это сродни мистической, или недостаточно изученный физиологический процесс, при котором сознание выключается, будто кнопкой?