— Я все поняла, потом они будут долго стоять над могилой, а потом сыграет оркестр и торжественно поставят вон ту плиту. Я догадалась, куда делись пятьдесят миллионов. Не могу на это спокойно смотреть, — заявила я и, не слушая возражения Лайелла, отправилась обратно в здание. 

Нам пришлось порядком там покрутиться. Оказалось, что пройти через те же двери мы почему-то не можем — они просто не открывались, и я, страдая от жажды, потащилась вместе с Лайеллом в объезд. Мы ткнулись в какую-то дверь и — так бывает? — с той стороны нам ее открыл прелюбезнейший мистер Делано, куда-то очень торопящийся.

— Это вы или у вас тоже есть брат-близнец? — сказала я вместо «спасибо» и подумала — чего меня так несет? Он же мне ничего плохого не сделал. И как это он так скоренько обернулся? — То есть спасибо, конечно, а вы что здесь делаете?

— Шел за врачом, — поджал губы Делано. — Помощнику нотариуса стало нехорошо.

— Мне сейчас самой нехорошо станет. Это я не про вас, просто очень уж жарко. 

— Кто-то подсунул ему папку с такими рисунками, что… — бросил Делано и побежал почему-то на кладбище.

— Ай-яй-яй, — сказала я с укоризной. — Ну, будем надеяться, он успел все оформить.

Коридор я узнала — мы в него и зашли с самого начала, только с другой стороны. И кабинет, куда перед тем, как меня запихнули в комнату к зануде, заехал Лайелл, я тоже узнала. Тяжко вздохнув, я открыла дверь и приготовилась выслушивать крики.

— Доктор Крэсвелл! — кинулась к нам секретарша. Ого, мне нравится подход к похоронному делу в этой стране. Наверное, в модельных агентствах все обстоит много хуже. — Извините, кто-то положил ваши документы в такую ужасную непотребную папку, что бедный мистер Крауч потерял сознание от стыда. Но у нас уже все готово.

Мистер Крауч мне не показался таким уж пристыженным. Он даже без сознания уже не был, а рассматривал папку Лайелла с большим интересом. Бумаги наши лежали на столе.

— Вот, возьмите, — секретарша с ослепительной улыбкой протянула мне всю стопку, добавив сверху пару листов. — Это платежное поручение, как только оплатите указанную в нем сумму, сможете вступить в права наследства. У вас месяц.

— Спасибо, мисс, — лучезарно улыбаясь, Лайелл перехватил у меня бумаги и попросил: — Папку нам только отдайте. Это подарок моего учителя, он мне дорог как память.

— Слава Теням, он не грохнулся в обморок второй раз, — сказала я, выбираясь в коридор. — Отлично, сейчас в банк, а потом сразу в эту развалину. Потом — в ведомство, которое даст нам разрешение на вывоз, и домой. Мы и так загостились.

Мимо нас, оглушительно топая, пронесся какой-то невообразимо неряшливый джентльмен. Пахло от него тоже возмутительно, а судя по тому, что следом за ним вальяжно прошествовал Делано, сделав вид, что нас вообще нет, я логично решила, что это доктор.

— Это доктор? — на всякий случай спросила я у Лайелла, который все равно этого точно не знал. — Он что, поднял его из могилы?

Но Делано уже скрылся за дверью, поэтому ответить мне ничего не смог. Я покатила коляску к выходу.

— Что ты к нему цепляешься? — удивился Лайелл. — Я могу тебе объяснить его реакцию, я еще и не такое видел. Ну, может, он посчитал, что ему не хватит средств покрыть эти долги. А птичек хочется. А потом услышал сумму и понял, что все в порядке…

— Ага, а зачем ему эти птички? — возразила я. — Нет, он меня просто… — Бесит. Но Лайеллу я этого не сказала. О Тени, я что-то скрыла от брата, с чего бы? — Смущает. Э-э… он подозрительный. Я, конечно, работаю с магией, а не с людьми, и тебе тут виднее, но все же. Давай на всякий случай не сводить с него глаз?