Димка ткнул пальцем в мои ноты, определяя, какую композицию мы будем играть первой. Славка отсчитал до пяти, тихонько стуча палочками друг об друга, и мы заиграли.

Всем музыка давалась легко - и Слава, и Димка, и Женечка, закончили музыкальную школу. Женька даже в музучилище училась на хоровом пении. Я же одна была самоучкой и нотную грамоту освоила едва-едва. Поэтому и тренировалась в парке - дома-то Мишка гонял, а у бабушки соседи снизу были скандальные, вечно жаловались на громкие звуки участковому. И именно во время тренировки два дня назад я встретила Ванечку...

Мысли об этом парне снова вернулись в мою голову. И, как я ни гнала их прочь, настырно лезли обратно! А мне никак нельзя было отвлекаться! Мне нужно было стараться изо всех сил - потому что единственной альтернативой игре на гитаре здесь, в кафе, было мытье полов где-нибудь... в аптеке! А я не хотела... так как мать. И не потому что я боялась грязной работы - иногда я подрабатывала сиделкой у стариков - обычно на каникулах, а летом высаживала и полола цветы на городских клумбах. Только полы мыть не хотела, потому что презирала свою мать и все, что с нею связано.

А еще потому нельзя было думать о нем, что это нереально, невозможно - наши миры не пересекаются! Наши миры параллельны...

6. 6 глава. Ванечка

...Институт стоял на ушах. Только припарковавшись, еще не выходя из машины, я уже был в курсе, что о нашей последней "вылазке" знают все. Народ кучковался возле входа, жестикулируя, смеясь, и показывая друг другу наш ролик в телефонах, планшетах, а на скамейке в зоне отдыха, справа от парковки, Герка Иванов с четвертого курса транслировал его в массы на своем дорогущем ноутбуке.

Да, идея проникнуть в кабинет декана, наглухо запечатанный, запертый на три замка и имеющий две камеры внутри, была просто бомбезной! А, главное, она прошла на ура! Мы нигде не прокололись. Наши лица не засветились, так же, впрочем, как и отпечатки пальцев.

В чате тоже творилось что-то невообразимое - те, кто поставил на нас и выиграл прикалывались над немногочисленными проигравшими и пытались предположить, какую игру мы придумаем дальше.

- Ванечка! Я так соскучилась!

На шее повисла Лизка. Попытался отлепить её от себя - соскучилась она!

- А чего ж не приехала в парк? Не пришлось бы скучать!

- Ой, прости меня, дурочку! Я ж не знала, что этот ребенок - твоя племянница! А ты зачем так говорил, как будто это твой?

Выяснила? Ну, это, понятно, было несложно! Кто-то из моих друзей сдал? Или просто со своими родителями переговорила - они немного с моими общаются. Короткий взгляд на Сашку, поднявшегося на крыльцо и подкуривающего сигарету и его такой же короткий ответный сразу же прояснили мне этот вопрос. Во взгляде друга явно читалась вина!

- Сашка рассказал? - рявкнул на Лизку, отодвигая её от себя.

- Да какая разница!

- Да разницы-то, в принципе, никакой, просто не быть тебе декабристкой...

- Ну, зачем мне декабристкой становиться, Ванечка? - не смущаясь огибающих нас преподавателей, спешащих на пары и осуждающе поглядывающих на нас, она настырно лезла своими ладонями мне под одежду, раздвинув в стороны полы куртки. - Я и без этого самая красивая!

Спорить было бессмысленно. И не потому, что Лизка была самоуверенной или глупой, а потому скорее, что, на самом деле, отличалась красотой и знала ей цену. Я поймал Сашкин взгляд, брошенный на мою девушку. Нравится тебе, да? Нравится, знаю. И впервые отчего-то не ощутил ревности, когда она кокетливо похлопала в его сторону длиннющими, густо накрашенными ресницами.