Кажется, только что я перевернула мир! Куда там нужно звонить в таких ситуациях? Представителей книги рекордов Гиннеса вызывать? Пусть запишут меня как первого человека, который заставил Елизавету Макаровну замолчать, потому что в данный момент женщина лишь непонимающе моргала и пыталась шевелить губами. А через пару мгновений повела себя вообще крайне нетипично. Перекрестилась и засеменила назад по лестнице, и уже спустя несколько десятков секунд раздался громкий хлопок дверью.

Странная она… Сбой в системе, что ли? Надо будет навестить попозже!

Несмотря ни на что, в этот раз мотивация не растерялась. И вот я уже стояла перед квартирой Александра Николаевича и с силой вдавливала кнопку звонка.

Мужчина открыл дверь практически сразу, кажется, даже улыбнуться хотел, но так и завис, не сумев опустить руку. Но нужно было отдать ему должное – в обморок не грохнулся.

– М-м-миронова? – на всякий случай уточнил преподаватель.

– Она самая, – кивнула, умиляясь подобной реакции. – Я сегодня в более привычном виде, не возражаете?

Даже глазками мило похлопала для полноты картины. Александр Николаевич же, судя по всему, едва сдерживался, чтобы его глазки не закатились куда-нибудь.

– Конечно нет, – кажется, мужчина смог немного отойти от шока, но я не собиралась останавливаться на достигнутом, искренне надеясь, что он планировал ужин вне дома. – Проходи.

Надежды разрушились, едва я переступила порог квартиры. Судя по божественному аромату, преподаватель планировал провести вечер дома. Да и простая футболка с серыми спортивными штанами, которым я поначалу не придала значения, лишь сильней укрепляли догадку о том, что продолжать представление придется без поддержки широкой публики.

Ну ничего. Прорвемся!

Александр Николаевич указал рукой в сторону комнаты, где мне еще бывать не приходилось, и я уверенно зашагала в заданном направлении, уже через несколько секунд оказавшись в просторном зале.

Совершенно обычное светлое помещение. Совершенно обычная мебель. Совершенно обычный стол посередине.

И совершенно неуместная гора покупок из «Кожаного кролика», возвышавшаяся на нем.

Я даже не заметила, как Александр Николаевич обошел меня и встал напротив, с усмешкой глядя на мое, предполагаю, несравненное выражение лица с боевым раскрасом.

– Зачем вы меня позвали? – пропищала, начиная переживать. Даже шутить расхотелось.

– Поужинать, – ровно ответил мужчина.

– А зачем нам это? – кивнула в сторону стола.

– Упаковывать будем.

– Зачем?

– Чтобы подарить.

– Кому?

– Моему другу.

Разговор получался настолько дебильным, что я даже умудрилась забыть про волнение. Просто смотрела в глаза преподавателю и моргала.

– М-м-м… — судя по протяжному «м», мы вновь балансировали где-то на грани Маши и Мироновой. – Маша… — наконец определился мужчина, проговорив без тени веселья.

– Что? – я тоже была вполне серьезна.

– В этом городе у меня живет хороший друг. Собственно, это благодаря ему я и оказался здесь. И есть такая традиция… — преподаватель чуть замялся, а потом, усмехнувшись, продолжил. – Дарить ему не слишком обычные подарки. Так получилось, что в этом году они такие.

Перебарывая желание рассмеяться, закрыла лицо ладонями, а потом потерла глаза, напрочь забыв о тонне грима. Когда сообразила, было уже слишком поздно. Это я поняла по лицу Александра Николаевича, который теперь смотрел куда угодно, но только не на меня, издавая при этом характерные похрюкивающие звуки.

– А где у вас ванная? – поинтересовалась, потеряв остатки смущения.

Мужчина все же посмотрел на меня, а потом рассмеялся. Открыто и громко. Тогда и я решила, что сдерживаться уже бессмысленно, и последовала его примеру.