– Ну же, Миронова, я вас не укушу! – с усмешкой проговорил Александр Николаевич.

Видимо, пауза затянулась, поэтому пришлось открыть флакончик и щедро смочить ватку, однако дотронуться до спины так и не смогла.

Да что же такое!

Соберись, Маша! Это всего лишь полуголый мужик!

Его всего лишь нужно немного потрогать!

Через ватку!

Еще раз медленно вздохнув, поднесла руку и едва не зажмурилась, коснувшись царапины.

И в этот же момент раздалось зловещее шипение. И что-то мне подсказывало, что шипела не перекись.

– А вы уверены, что это перекис-с-с-сь? – не разжимая зубов, не слишком миролюбиво поинтересовался преподаватель. Странно, не думала, что у него в роду были змеи.

И о том, что это все же была перекись, теперь тоже не думала. Ну не был Александр Николаевич похож на человека, который боялся прикосновения ватки или бегал по коридорам поликлиники от медсестры, желавшей сделать укол, поэтому пришлось взять флакончик и прочитать, что на нем написано, попутно молясь, чтобы это не оказался какой-нибудь яд кобры, необходимый маме для зельеварения.

Но нет, все было куда проще. Спирт этиловый, 96%%.

– Упс, – выдавила задумчиво.

– Упс? – уточнил преподаватель.

– Это не перекись.

– Серьезно?! – это что, сарказм?

– Угу. Но я сейчас найду перекись! – поспешила исправиться.

– Уверены?

– Я просто не могу подвести отважного спасителя нашего кота! – слова сорвались с губ раньше, чем я успела мысленно выговорить слово субординация, но мужчина, к счастью, никак не отреагировал.

Во второй раз все уже шло гладко. Теперь шипела исключительно перекись, и никаких сбоев в системе не происходило. Не происходило ровно до того момента, пока я не стала закручивать флакончик.

Мерзкая крышечка выскользнула из рук и покатилась прямиком под ванную. Естественно я полезла за ней. Ну кто же мог знать, что Александр Николаевич решит заняться ровно тем же, ровно в тот же момент?!

Стыковка лбами была ощутимой и не слишком приятной. Пришлось моментально выпрямиться, надеясь, что сейчас я не разнесла преподавателю голову. Мужчина также принял вертикальное положение и протянул мне руку с несчастной крышечкой на ладони.

– Держи.

– Спасибо, – ответила с откуда-то взявшимся смущением и забрала пробку, стараясь не коснуться преподавателя.

Попробовала закрутить, но пальцы отказывались слушаться, и в этот раз на пол едва не полетела сама перекись. Едва, потому что Александр Николаевич в последний момент успел среагировать и теперь сжимал мою ладонь с бутылочкой своими пальцами.

А я… А я едва не взвизгнула, быстро вырвав руку. Знаю, не самая адекватная реакция, но это прикосновение показалось таким странным и неправильным, что все получилось само собой.

Да что вообще может быть правильным, когда ты стоишь посреди ночи рядом с полуголым преподавателем в тесной ванной? В очень тесной ванной. Где очень не хватает воздуха.

Посмотреть на Александра Николаевича все же пришлось. В этот раз он не улыбался и, кажется, даже не горел желанием язвить. Просто смотрел мне в глаза. Молча. Я не знала, откуда вдруг взялось это напряжение, но предпринимать какие-то действия просто боялась.

Медленно моргала ровно до тех пор, пока мужчина не взял меня за плечи и не отодвинул к стенке, после чего вышел из ванной, на ходу проговорив:

– Спокойной ночи, Миронова.

И, наверное, я даже сказала что-то в ответ, но вот следом не пошла. Хотя, судя по всему, моя помощь в проводах дорогого гостя не требовалась. Это я поняла по маминому: «Как же вы нам помогли! Даже не знаю, как отблагодарить!» – и папиному: «Может, по полтосику?» – столь уместному в четыре утра.