И пусть волновал меня взглядом из-под хмурых бровей, но такая серьезность ему даже к лицу. Он не пугает больше, наоборот, согревает изнутри. Подобное состояние невозможно описать словами, но эмоции зашкаливают, и дух захватывает, когда таким образом он смотрит на меня.

Вспоминаю о нем, и рука тянется к тумбочке у кровати, на поверхности которой лежит его подарок.

Литой корпус приятный на ощупь, красивый внешне, экран очень большой и яркий с непривычки.

Пальцы сами гуляют по гладкой его поверхности в поисках чего-то интересного, что могло бы предоставить какую-либо информацию о его предыдущем хозяине.

Мне везет.

В папке «Галерея» я обнаруживаю причину своей будущей бессонницы.

Это несколько фотографий Ромы. Профессиональных фотографий — видно невооруженным глазом.

Даю руку на отсечение, он фотомодель. Ведь у него привлекательная внешность и превосходное тело — немного худощавое, но жилистое, с наличием отчетливо очерченных мышц.

Я, вероятно, мало что понимаю в архитектуре мужского тела. У меня не было еще парня, и никогда не задумывалась о том, чтобы его иметь, но о брюшном прессе Ромы можно петь песни.

Без сомнения, он шикарен. Меня одолевает желание смотреть на него еще и еще. Жаль, фотографий оказывается мало.

Непроизвольно кончиком пальца касаюсь линий его тела, изображенных на картинке.

Почти на всех снимках присутствует знакомая нахмуренность — его особенная фишка, которая ему очень идет. Может быть, даже лучше, чем улыбка. Интересно, какая она у него?

Наверное, никогда не узнаю. Ведь он дал четко понять, что не намерен искать со мной встреч.

6. Глава 6

Рома

— Только посмотрите, кто явился, — ехидничает Андрей, встречая меня в холле дома, в котором в последнее время редко появляюсь. — С возвращением, блудный сын.

— И тебе не болеть, — бросаю грубо в ответ своему раздражителю и, кинув куртку на первый попавшийся диван, спешу на кухню.

В данный момент меня лучше не злить. Потому что я голодный. Настолько голодный, что съел бы сейчас слона.

Сегодня не ел ничего практически. С утра до вечера были фотосъемки, которые выматывают похлеще спортзала, а от предложенного кофе с горьким шоколадом я вообще поморщился.

— Каким ветром тебя сюда занесло? — брат по отцовской линии не отстает, следует за мной по пятам.

Че ему нужно?

— Я не к тебе, — отвешиваю на ходу, лишь бы отвалил от меня.

— Денежки закончились? — прилетает в спину еще один смешок.

Ясно.

Давно не ерничал, теперь отводит душу. Я уже привык к такому отношению и не обращаю внимания на клоуна, который всего-то старше меня на два года. Мы родные братья только по отцу, матери у нас разные, но это не дает ему повода всячески относиться ко мне, как к куску дерьма. Поэтому активно сопротивляюсь, стараясь ставить на место «идеального» сына в этой семье. Иногда удачно. Иногда не очень.

Достаю из холодильника все, что попадается под руки. Игнорируя его вопросы, как и его присутствие, налегаю на еду.

— Я ненадолго, так что возрадуйся, — отвечаю ему, одновременно прожевывая пищу.

— Неужели в ресторане еда отвратная, что ты сюда притащился и метешь все подряд? — указывает подбородком на мою трапезу, разложенную на столе, и наблюдает за тем, как активно поглощаю ее.

Мне дадут спокойно поесть?

Блин, только аппетит портит своим присутствием.

Посылаю ему кричащий об этом взгляд.

— Кое-кто хочет поговорить с тобой, — плевал он на мое желание поесть спокойно.

— Что на этот раз? — все-таки рискую спросить, хотя уверен, ничего нового не услышу.

— Александр Николаевич Игнатов, наш с тобой отец, если ты не забыл, — ну и зануда этот брат, — недоволен твоим отношением ко всему.